Голоса. Зима

– Стоять. Абзац.

– Клац.

– Две минуты.

– Ты умеешь считать?

– Стрелку хочешь? Отдай нам.

– Ну ты…!

– Не могу без женщины. Не могу без жены.

– Прощай.

– Я попал. Всё из-за Антошки.

– Он медленный.

– Воздух!

– Что ты смеёшься? С того, что он пишет?

– Коссса.

– Пять.

– Ужжас.

– Yes.

– Сорок пять комнат.

– Ужас.

– А мы что?

– Исус.

– Что происходит?

– Вот это мышцы. Максималист чёртов.

– Экстаз тебе.

– Или «раз, раз тебе»?

– Экстаз. Возьми, Антон.

– Свеженький, вообще…

– Сколько раз тебе говорить: он свеженький.

– Живот. Милый животик.

– Экстаз.

– Иди ко мне.

– Кому ты молишься?

– Никому.

– Конечно. Умница.

– Что, простите?

– Мы шлюхи из-за Антона.

– Место.

– Всё хорошо.

– Барышников?

– Ещё раз продублируй, пожалуйста.

– Чеши отсюда.

– С новым годом, Христос.

– Почти вылетел. Браво! Молодец!

– Я из милиции.

– В России сейчас полиция.

– А «Бог свидетель» что не пишешь?

– Бог свидетель.

– Ну, 1:0.

– Дальше.

– 1:0 или 1.0?

– Куда пошла, красавица?

– Секундочку.

– Он наш.

– Экстаз.

– Здравствуй-здравствуй, Экстаз.

– Ужжас.

– Что ты пишешь?

– Драгоценный.

– Ужас… – влюблённо сказала она.

– Он шняга.

– Систему пишет. Вот чёрт.

– Ужас. Я умерла. Чёрт.

– Вы превысили лимит чертей на квадратный электрон.

– Почему квадратный?

– Шутка такая.

– Что, не расслышала?

– Ты свидетель?

– Свидетель чего?

– Кони в яблоках.

– Что ещё за кони?

– Слышала эту песню. Кони в яблоках, кони серые… Салтыков пел.

– Медицинский.

– Чем?

– Хороший, мудрый сук.

– Там девочки!

– Они страшные.

– Я Экстаз.

– Это имя такое?

– Щас накажу. Не рассуждать. Собственное. Женщина.

– А где молитва?

– Может, ещё кофейку жахнуть?

– Ужас.

– Пашка?

– Что?! Это ты начальник?

– Физик.

– Ужас.

– Прошу прощения.

– Ужас.

– Ты где была? Мы тебя уже обыскались.

– Хва-тит!

– Где мина? Он на мине взорвался без оболочки. В трусах.

– Огонь.

– Но шёпотом.

– Наш что ли?

– Всё время кажется, что «что ли» пишется через дефис.

– Антон.

– Что ты пишешь? Они стервы. Это всё из-за тебя, меченый.

– Не он. С какой стороны он меченый?

– Попался? Как ощущения, Антон?

– Праздник!

– Так и думали.

– Сорок.

– Отшибитесь.

– Ты был прав – больной, а ты здоровый, наш журналист.

– Бога ради, отшибись.

– Голоса?

– Не надо голоса.

– Что он пишет?

– Я не волшебник.

– Списанный.

– Антон, ошибись! Ошибись, Антон… Главное – ошибись. Ты стебёшь хорошо. Руки вверх. Теперь руки вверх и будешь жить. Ты симпатич. Кто это? Всё пишет и пишет, но не до конца. Озверели?! Он людей пишет.

– Ну, здравствуйте. Руки вверх. В Америке. Тут людей нету.

– Ужас.

– Молодца.

– Ужас.

– Ты с эниологией4 никак не связана? А то всё ужас5, ужас…

– Не могу я!

– Ужас.

– Сам ты Ужас. Ты кто, Христос?

– Он машина.

– Он библия.

– Он девочка.

– Вот именно.

– Долго ты лечишься?

– А ты?

– Хороший ответ.

– Замечательный ответ, троечник.

– Смотри.

– Ужас.

– Ладно, ты не больная.

– Слава Богу.

– Откуда эти голоса по-твоему?

– У меня всё в порядке.

– Нет голосов?

– У шизика нет.

– А у кого есть?

– У других участников.

– Участников чего?

– Участников сатанизма.

– Ты сатанистка?

– Да.

Тут я сделала круглые глаза и задумалась.

– Беременный.

– Дуров.

– Извини, наверное.

– Исус.

– Задержать его.

– Жимолость.

– Жизнь. Подожди!…

– Не представляю. Каюк. Жертва.

– Ужас. Ужас. Ужас!

– Кто же ты? 10:0.

– Там зима.

– Ага.

– Кто такая машина?

– Угадай.

– Прям озоновая дыра.

– Ужас. Уф.

– Нет времени писать. Пускай Антоха пишет.

– Ух ты! Полегли.

– Где?

– Граф.

– Пардон.

– Не пардоньте.

– «Не пардоньте» написал.

– Иди, командуй.

– Он отшельник.

– Убил.

– Всех?

– Всех зараз.

– Антош?

– А?

– Будешь жить?

– Пока буду.

– Спасибо, дорогой.

– Вы кто, красавица?

– Нечестно!

– Приношу свои извинения.

– Антоша!

– Что?

– Ничего себе.

– Не говори с ними.

– Может, и с тобой не говорить?

– Да.

– Нет. Я хочу до правды докапаться.