Голоса. Часть первая

Я не помню, как я оказалась за этой решетчатой оградой впервые, в то время я ещё, наверное, пешком под стол ходила, но из рассказов мамы я узнала, что была просто в восторге в тот день и поэтому поездку в парк стали называть моим днём. Такой себе непредсказуемый праздник для маленькой Клэр, праздник без даты и повода, в котором мне нравилось абсолютно всё. Нравилось наблюдать за влюблёнными парочками, которые приезжали сюда с рюкзаками набитыми булочками и термосами горячего кофе, от которого исходил неимоверный аромат. Нравилось болтать с одинокими старичками, которые приходили для того, чтобы спокойно посидеть под солнцем подкармливая голубей хлебными крошками, прихваченными из дома, или же с присущей им рассеянностью поисследовать пустующие клеточки кроссвордов, ничего при этом не предпринимая. Ведь каждое слово необходимо было обязательно согласовать с рядом сидящими или просто прогуливающимися неподалёку знатоками литературы, астрологии, биологии и т.д. Хотя мне всегда казалось, что они и без них знают все ответы наизусть. Ещё я любила сновать между другими семьями, где играли в мяч или в фрисби, или в бадминтон, или запускали воздушного змея, или просто лежали на спине, уставившись в, приятно режущее глаза, располосованное самолётами, ярко-синее небо. В то время мне казалось, что я была желанной гостьей повсюду, куда только мог дотянуться мой любопытный нос. И родители, надо отдать им должное, никогда, слышите, никогда не ограничивали меня в стремлении успевать везде. Это я отлично запомнила, а также я отлично запомнила ещё кое-что. А именно довольно обширное и необычайно красивое озеро (по крайней мере, так гласила версия очевидцев с остатками хлеба в бумажных кульках), которое раньше тоже было местом отдыха, но со временем заболотилось по каким-то непонятным причинам и сейчас выглядело абсолютно заброшенным, ничем не примечательным высохшим куском земли. Оно скрывалось за высокими раскидистыми вязами, отделяющими его от остального парка. Это было именно то место, о котором обычно говорят туда лучше не заходить. И даже когда туда случайно залетал мяч за ним всегда ходили взрослые, а не дети. Да. Это я хорошенько запомнила.

Но именно на этом месте и находилось теперь здание, которое завладело её вниманием чуть раньше. Откровенно говоря, первое впечатление вышло так себе, и она обернулась, чтобы осмотреть противоположную часть улицы, которая также претерпела некоторые изменения.

Напротив входа в парк по-прежнему находилась станция метро, точнее, мраморная лестница с массивными ступенями, которые непременно выведут вас прямиком на эту станцию. Но раньше возле лестницы стояла волшебная (во всяком случае, так она считала в детстве) тележка с мороженным, которую сейчас заменил обыкновенный бигборд в форме куба. С одной из его сверкающих граней на меня взирала сияющая улыбка осчастливленной женщины. Как будто этот флакон (очередное средство для похудения с фантастическими результатами, неизбежно настигающими вас уже через пару недель применения и не выпускающими из своих химических объятий ещё как минимум год) крепко зажатый в руке, спас её от тонны презрения и насмешек, которых она на самом деле в свой адрес никогда и не получала, а вот отмеряла их своим менее привлекательным подругам с точностью хирурга. Нет, безусловно, тележка намного лучше подходила на это место. Да и что на свете может быть лучше ванильного мороженого в жаркий летний день? Разве только шоколадное. Конечно шоколадное! Для папы и для себя, а маме (так уж и быть) пару шариков ванильного. Сдачу она привыкла оставлять в раскрытых футлярах скрипачей, которые обычно занимали все верхние ступени лестницы и разрезали толпу толкущихся людей грустными мотивами классической музыки. В большинстве случаев они приезжали сюда из филармонии (где учились), чтобы оттачивать своё мастерство, но встречались среди них и пожилые музыканты, которым просто был нужен кусок хлеба и немного спиртного, чтобы не замёрзнуть среди людей. А затем все они внезапно исчезли. Видимо власти решили, что незачем разбрасывать грустные ноты среди толпы, в то время как условия жизни, по их мнению, становились только лучше. Количество нищих с каждым днём всё уменьшалось, а доходы малого бизнеса неуклонно росли. По крайней мере, такие показатели озвучивались на всех телеканалах страны, где почему-то совершенно забывали упомянуть о том, что по большому-то счёту росту доходов способствовали лишь салоны, предоставляющие ритуальные услуги. (Впрочем, этим они были всецело обязаны первому показателю.) Зарывать отработанный, никому более не нужный материал – прибыльно, особенно когда за него обязаны платить другие. В то время на этом можно было сколотить целое состояние (сказались последствия белой войны).