Голос монстра

Надо что-то делать, — снова промелькнуло у него в голове.

«Запишите ваши собственные истории, — объявила миссис Марл на уроке английского. — Вряд ли ваша жизнь настолько коротка, что вы не хотите ничего рассказать».

« Жизнеописание» — так звучала тема сочинения. Где главный герой — ты сам. Твой род, твоя жизнь, каникулы или счастливые моменты.

Важные события…

Конор закинул рюкзак на плечо. Он и так бесконечно думал о своих «важных событиях». Только не хочется писать о них. Отец ушел из их семьи. В один день, точно вышел погулять и больше не вернулся.

В какой-то момент — уже после ухода отца — мама сказала, что ей нужно серьезно поговорить кое о чем…

Продолжая шагать, мальчик нахмурился. Снова вспомнил день перед тем самым днем. Они вместе с мамой отправились в старый индийский ресторан и объелись там виндалу [2].

Мама смеялась и все время приговаривала:

— Страшная вещь — эта экзотика!

Животы их взбунтовались, едва они успели добраться до машины. По дороге домой оба едва могли говорить, заходясь от смеха, и оглушительно пукали.

Конор улыбнулся, вспоминая об этом. Вместо того, чтобы оправиться домой, они зарулили в кино на ночной сеанс. И не беда, что фильм оказался старым — оба видели его не раз. Но все равно продолжали веселиться и поедать попкорн. И пить кока-колу.

Конор почти догадался. На завтра, когда мама заговорила с ним кое о чем, ему стало не до смеха. Зато вечер накануне целиком остался в памяти. На всю жизнь. И он продолжал верить в чудо. Случись оно — ни мама, ни он не удивились бы ему.

Но в сочинении этого не напишешь…

— Эй! — мальчик даже застонал, услышав этот голос. — Эй, Конор, подожди!

Лили.

* * *

— Эй! — снова позвала она, догоняя Конора.

Тяжело дыша, девочка с сердитым лицом встала прямо перед ним, так что он почти налетел на нее.

— Оставь меня в покое, — сказал Конор, оттолкнув ее в сторону.

— Почему ты не сказал мисс Кван о том, что произошло на самом деле? — упорствовала Лили, следуя за ним по пятам. — Почему ты сделал так, что у меня из-за тебя теперь неприятности?

— А ты почему вмешалась не в свое дело?

— Я пыталась помочьтебе.

— Не нужно мне твоей помощи, — фыркнул Конор. — Я и сам великолепно справляюсь.

— А вот и нет! — возразили Лили. — У тебя шла кровь.

— Это не твое дело, — снова фыркнул Конор и прибавил шаг.

— Теперь меня всю неделю будут оставлять после уроков.

— Твои проблемы.

— Но это же произошло по твоей вине.

Конор резко остановился и посмотрел на нее с такой ненавистью, что она отступила, замерла от испуга и поражения.

— Сама виновата, — сказал он. — Ты сама во всем виновата.

И сошел с тротуара.

— Но мы же были друзьями, — пробормотала Лили ему вслед.

— Были, — бросил Конор, не оборачиваясь.

* * *

Он знал Лили всегда. Или с тех пор, как себя помнил, что, в общем-то, одно и то же.

Их матери дружили еще до того, как Конор и Лили родились, и Лили больше напоминала сестру, которая живет в другом доме. Матери по очереди сидели с ними двумя. И хоть никакой романтики между Конором и Лили не наблюдалось, в школе их порой дразнили. Да Конор и не воспринимал ее как девушку. Да и как такое возможно, если вы вместе — пятилетние — играли овечек на рождественском утренике? Как такое возможно, если вы отлично помните, что она все время ковыряла в носу? Как такое возможно, если она знает, что после ухода папы мальчик долго не мог спать без ночника? Так что они просто дружили. Как все обычные дети.

Но потом мама кое о чем рассказала Конору. И тогда-то — совершенно неожиданно — все изменилось.

Никто не знал о ее болезни.

Кроме матери Лили.

Узнала и девочка.

А потом все вокруг. Каждый. Буквально в один день.

И он не собирался прощать это Лили.

* * *

Улица за улицей, а вот и его дом — маленький, но отдельный. Это была единственная вещь, на которой мать настояла во время развода. Дом остался в их полном распоряжении после того, как папа со своей новой женой Стефани уехал в Америку. Это случилось шесть лет назад, так давно, что Конор и не помнил, как выглядел их дом, когда тут жил отец.

Хотя это не значит, что он об этом не задумывался…

Уже у самого дома Конор взглянул на холм — шпиль церкви буквально проткнул облачное небо.

И тис возвышался над кладбищем, словно спящий гигант.

Конору пришлось собрать в кулак всю силу, чтобы посмотреть на него, убеждая себя, что это всего лишь тис, обыкновенное дерево, точно такое же, как любое другое, растущее вдоль железной дороги.

Дерево. Просто дерево, И всегда было таким. Дерево.

Дерево же, пока он наблюдал за ним, сложило ветви в огромное лицо, которое в свою очередь уставилось на мальчика, разглядывая его в солнечном свете. А потом оно вытянуло руку и пробормотало:

— Конор.

Мальчик так быстро отпрянул, что едва не растянулся на улице, в последний момент удержавшись за крышу какого-то припаркованного автомобиля.

Когда он снова осмелился посмотреть в сторону церкви — на вершине холма росло обычное дерево.

Три рассказа

Он уже лег в кровать, но сна не было ни в одном глазу, оставалось наблюдать за часами на столике.