Голос его хозяина

Они явились с неба перед рассветом. Хозяин уже проснулся, спустился под палубу и надел костюм, который, судя по запаху, был совсем новым. Кот лежал у него на коленях и тихо мурлыкал. Фальшивый хозяин сидел рядом, беззаботно закинув руки за голову.

Они прибыли на трех машинах. Машины напоминали крылатых гусениц-сороконожек в черных панцирях. Они летели совсем низко, оставляя на морской глади белопенный след. Рокот их крыльев почти оглушил меня, когда они сели на посадочную площадку.

Одна из гусениц раскрыла панцирь. Оттуда вырвался клок тумана, который бешено закрутился в воздухе и превратился в темнокожую женщину. Женщина ничем не пахла. К тому времени я уже усвоил, что вещи, которые ничем не пахнут, в большинстве случаев представляют серьезную опасность. Я лаял на нее, пока Хозяин не приказал мне замолчать.

– Господин Такеши, – сказала она утвердительно, – вы знаете, что привело нас сюда.

Хозяин кивнул.

– Вы не отрицаете свою вину?

– Почему же, – сказал Хозяин, – отрицаю. Эта буровая платформа, с технической точки зрения, представляет собой независимое государство, управляемое по моим законам. Аутогенезис здесь не является преступлением.

– Эта буровая платформа была независимым государством, – уточнила женщина. – Теперь она переходит в собственность «ВекТех». Правосудие молниеносно, господин Такеши. Наши юрроботы прервали действие вашей конституции через десять секунд после того, как господин Такеши (она посмотрела на фальшивого хозяина) сообщил нам о сложившемся здесь положении. Мы просто не имели никакого выбора. Квантовый судья рекомендовал заточить вас в Медленной Зоне на триста четырнадцать лет, а нам, как пострадавшей стороне, было предоставлено право привести приговор в исполнение. Вы также можете воспользоваться своим правом – на последнее слово.

Хозяин обернулся. Лицо Фальшивого хозяина напоминало восковую маску. Тогда Хозяин осторожно опустил кота на палубу и почесал меня между ушами.

– Присматривай за ними, – сказал он Фальшивому хозяину. – Я готов.

Средняя гусеница двигалась слишком быстро, чтобы я мог уследить за ней. Пальцы Хозяина на моей шее сначала больно стиснули шерсть, потом расслабились. Теплая жидкость обрызгала мой комбинезон. В воздухе распространился темный глубокий запах крови.

Хозяин упал. Я увидел, как его голова, окруженная чем-то вроде мыльного пузыря, уплывает в нутро гусеницы. Панцирь другой гусеницы раскрылся перед Фальшивым хозяином. Я начал понимать, что они, скорее всего, не вернутся.

Мы с котом остались одни на окровавленной палубе.

Кот будит меня, когда мы причаливаем к «Маркизу Карабасу». Наш муходрон исчезает в чреве цеппелина, как планктон в пасти кита. «Маркиз» представляет собой хрустальную сигару, хребет которой покрыт светло-синим гребнем из наносапфиров. В шести километрах под ней, весь в неоновых огнях, парит Быстрый Город, соединенный с кораблем нитями орбитальных лифтов. Я вижу снующих по ним лифтопауков и вздыхаю с облегчением: гости все еще продолжают прибывать, и мы не слишком припозднились. Я перевожу мой личный файервол в режим полной блокировки входящих сообщений, чтобы их селевой поток не затопил мой разум.

Мы мчимся в лабораторию. Я готовлю к работе мозгосканер, пока кот осторожно, очень осторожно извлекает голову Хозяина из гель-контейнера. Фрактальные щупальца выпрастываются из гнездовищ сканера, на глазах обрастая щетинками молекулярных дизассемблеров. Я не в силах смотреть, как они пожирают плоть Хозяина, и трусливо убегаю в виртуальную реальность, где занимаюсь тем, для чего лучше всего приспособлен.

Через полчаса процесс завершен. Нанофабрикаторы выплевывают стопку черных дисков, и дроны уносят их в концертный зал. Металлические бабочки опять копошатся в моих кишках, сигнализируя, что пора делать макияж. Серджент оказывается в салоне, он ждет нас – и, судя по горке окурков на полу, уже довольно давно. Я морщу нос от нестерпимой вони.

– Вы опоздали, – констатирует импрессарио. – Хотел бы я знать, чем вы там, черт побери, развлекаетесь. У нашего шоу рейтинг выше, чем у прямой трансляции с дня рождения туринского клона.

– Ну надо же, – говорю я и позволяю Аннет обрызгать меня косметическим спреем. Он вызывает легкую щекотку и сильное чихание. Я с завистью смотрю на кота – тот ухитряется жить душа в душу со своим виртконсультантом по макияжу. – Никогда бы не подумал, что мы переплюнем самого Иисуса Христа.

Диджеев спешно одевает наш личный портной – последний человек, оставшийся работать на Севиль-роу.

– Хорошая кожа, – довольно отмечает Аннет. – Красное дерево с пурпурным оттенком.

Она что-то еще говорит, но я ее не слушаю.

В моей голове рождается музыка.

Голос моего Хозяина.

Вынужден признать, что кот спас меня.