Голос Америки

Кончилось "Образование" -- пошлапрограмма"Книги и люди" удивительно, не по-американски скучная. Генерал вспомнил, что раньше, давно, когдаонашлане по пятницам, апо четвергам, былаонакудаживее, интереснее и конкретно вспомнил рассказ какого-то диссидентского писателя с простою русской фамилией1, слышанный чуть ли не десять лет назад, авот поди ж ты -- не забытый! Генерал даже заголовок припомнил: "Смерть зовется Кукуев". Кукуев -- это был бухгалтер предпенсионного возраста, генералов, в общем-то, ровесник. И вот пришел он однажды к своему начальнику и сказал: последний шанс вам даю: отпустте наотдых, назначьте пенсию рублей четыреста, участок с домиком наприроде выделите, -- но начальник, естественно, только посмеялся: ему самому пенсия выходилав будущем -- сто пять. ТогдаКукуев вернулся домой, взял потихонечку у заночевавшего дочкинахахаля-сержантаавтомат с несколькими магазинами, взял десяток помидоров, соли, полбуханки хлебаи забрался назаброшенную колокольню. С рассветом Кукуев начал стрелять; стрелял прицельно и во всех, щадил только детей и беременных женщин; году в сорок четвертом вот с такой же колокольни Кукуев часачетыре сдерживал наступление противника. Ни местное ГБ, ни милиция, ни солдаты до самого вечеране смогли подступиться к Кукуеву, акогдас вертолета, одного из десяткаспециально присланных из Москвы, спрыгнули наколокольню десантники, -- обнаружили только смятый помидор, дакорочку хлеба, дастреляные гильзы: раненого Кукуевазабрал нанебо ангел.

Но тут, прерывая мечты генерала, который чувствовал себя уже вполне Кукуевым, вдруг загудел, завыл, заверещал приемник трусливой комиссарской глушилкою. Труп! подумал Обернибесов и выругался. Труп гадит! Маленького Младенчика! Выругался сноваи стал пошевеливать верньерчиком настройки, туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда, но глушилкашлаширокая, мощная. Генерал чуть было не выключил с досады приемник, но вспомнил, что идет трансляция наколокол, и оставил: пускай воспитываются ребята, пускай все знают, пускай слушают, какими методами сволочь СМЕРШевская со свободным словом борется! -но тут так же резко, как врубилась, глушилкаи прервалась. Продолжаем передачу "ГолосаАмерики" из Вашингтонаю -- чистый женский голосок был столь близок, что, казалось, не с другого концаЗемли вещал, аоткуда-нибудь с Яузы. Просим нас извинить затехническую заминку. Прослушайте, пожалуйста, объявлениею

Дальше началось невероятное: голосок стал предупреждать о начале войны сегодня в полночь, -- правда, не сказал, по московскому времени или по вашингтонскому, потом пошлаперестрелка, голосок прервался, и какой-то мужик заорал, захрипел в микрофон о том же самом, и этот ор, этот хрип похож был наор и хрип ТрупаМаленького Младенчика: Обернибесов слишком много думал о нем сегодня, и Труп уже начал мерещиться генералу повсюду.

Сообщение отдавало фантастикою, но ему приходилось верить, потому что шло оно под перестрелку, стоило уже жизни симпатичной дикторше, даи владельцу мужского голосаявно назначили завыступление ту же цену, -- приходилось верить и, стало быть, срочно что-то решать. Генерал бросился к вертушке -- онане работала; вызвал по селектору начальникасвязи. Мы по вашему распоряжению монтировали зал игровых автоматовю ну ию кабель повредили. Завтрас утрапочинят, вызвали ужею Завтра?! Ты что, не слышал, что передали по радио?! Никак нет, товарищ генерал-лейтенант. Искажение сильное наколоколе, перехлест. Что-то говорят, трещат, стреляют, ачто -- не понять. Постановка, наверное, какая. Про войну. Или про шпионов.

Генерал матюгнулся, выключил селектор и обратил внимание, что приемник глухо молчит: пришили, значит, мужика, пришили, сволочи, заткнули ему глотку! Труп, сукин сын, пришил! -- и генерал нажал кнопочкую -- покудаеще не ту, не в виде грибка, акругленькую, словно пуговка: "Боевая тревога"! И вспыхнул над воротами транспарант, и одновременно вспыхнули, замигали, запереливались разными цветами многочисленные лампочки аттракционов, заоралапо колоколу АллаПугачева, и неизвестно откуда, словно прямо из-под земли, выскочилане однасотня молодых парней и девиц, одетых в штатское и относительно разнообразно, выскочила, сталанамгновение в строй и тут же, подчинясь неслышной команде, рассыпалась по аллейкам, эстрадкам и аттракционам.