Гололед

Я приуныл, чувствуя себя полным салабоном. А в конце дня он меня окончательно добил:

— Алексей, снайпер не тот, кто отлично палит по мишени выбивая дыру в яблочке, на любом расстоянии. Снайпер, это кто после подготовки его выстрела сотней человек, придет не заметно, оборудует позицию не заметно. Точно отстреляется, не более, чем за три секунды и уйдет не заметно. А с какого расстояния он будет стрелять и сколько раз, не суть важно.

Ладно, теперь ближе к теме. Мы все таки не пехотные снайперы, хотя и носим форму мотострелков, но работаем парами. Напарник осуществляет огневое прикрытие и целеуказание, но всегда должен быть готов к выстрелу по цели задания. Вот об этом я расскажу подробнее и в примерах.

— Мастер, значит я буду у вас напарником.

— Да.

— Я приложу все усилия.

— Ну и ладушки.

Я понял, что решение созрело на этой поляне и не понимал, что послужило катализатором его принятия. Одно было ясно, что мне только что, невероятно, фантастически повезло. Или наоборот.

Когда приехали в мастерскую, я спросил у Кириллова:

— Чего этот токарно-винторезный станок особой точности, так захламлено стоит?

— А три раза приезжали спецы с завода-изготовителя, навезли ЗИПа комплекта три, ничего не сумели сделать и с заменой тянут. Говорят не определяемый заводской брак, а станок нам как воздух нужен. Все снайперы по себя винтовки делают, как правило.

— А вот этот, особо высокой точности в порядке?

— Только он и выручает. А ты разбираешься?

— Восемь лет ремонтировал всякие.

— Возьмешься, — бескомпромиссно спросил Кириллов.

— Да, только в выходные, они у меня будут?

— Один точно.

— Ну тогда и посмотрим, но мне будет нужен доступ к ЗИПу, инструментам и всем станкам. И закалочным печам тоже, ко всему.

— Начальник придет точно. Все будет.

* * *

Когда утром, Касимов повел меня в специальную роту минирования, он сказал:

— Лобанов, будь осторожней с этими мудрилами, они ради лучшего усвоения материала могут и пальцы оторвать. Фанатики. Кириллов, год без напарника. Знаешь с какой вышины бригаду напрягают, по этому поводу? И не знай, проще будет. Я капитана, таким довольным видел, как сегодня, когда ему сказали, что по мобилизационному плану отдельная группа разворачивается в отдельный батальон. Ты уж осторожней.

Да фанатики в роте были еще те, ко мне прикрепили старшего лейтенанта лет 24. Капитан, командир роты, доверительно сказал Касимову:

— Восходящая звезда минного дела. Поэт. Композитор.

— Вот о таком случае я тебе и говорил, — прошептал мне старший лейтенант.

— Ну что же, пережили разруху, переживем и… учебу. — вовремя остановился я.

Со минером быстренько смотались в парк, взяли ГАЗ-69 двухдверный и подъехали к минному складу, загрузились минами различных типов в основном МОН-50, электродетонаторами, взрывателями и отбыли на охраняемый полигон роты расположенный в выработанном глиняном карьере, на небольшой возвышенности.

Уже через два часа я ничего не слышал и это было только начало. К сумеркам я оглох на все дырки которые у меня есть и понял: что я знаю, что ничего не знаю. А старший лейтенант, аж светился, как великий старец, пророк Мафусаил, обративший очередного грешника в истинную веру.

Расставаясь в парке, он сказал мне:

— Ты не цепенеешь он взрывов, как кролик перед удавом. Это хорошо, но и плохо. Взрывы нужно уважать. Можешь всегда обратиться ко мне, по минному делу.

Расстались с взаимным уважением.

Утром Валеев меня встретил вопросом:

— Слышишь?

— С трудом, — ответил я.

— Ну это нормально. После Фельдмана обычно сутки не слышат.

— Пойдем к Сенсею, старшему инструктору по рукопашному бою.

Додзё, а точнее спортивный зал, был небольшим, но насыщенным оборудованием. Но как рассказал Валеев, занятия в основном проходят на природе, здесь только пробы, испытания или тренировки лучших бойцов.

— Давно я тебя не видел, капитан. — сказал невысокий худощавый мужчина неопределенного возраста: от 49 до 60 лет, в застиранном, но отглаженном камуфляже и в китайских полукедах.

— Здравие желаю Сенсей, никак не могу разобраться с делами.

— А они всегда будут и будет их много, а годы уходят.

Капитан стоял, как провинившийся школьник из картины «Опять двойка». художника Решетникова.

— Кого привел?

— Новый напарник Кириллова, лейтенант Алексей Лобанов.

— И кто его выбрал, ему в напарники?

— Он сам.

— Вот даже как, ну пойдем напарник, переоденемся. — пошел с татами инструктор и проходя мимо меня пытался ударить локтем в печень. Ага, меня Семеныч, так ловил с семи лет. Отбил в ход и хотел захватить локтевым сгибом за горло, однако получил пяткой по ступне и Сенсей, с видимой легкостью, разорвал дистанцию.

— Нет, ну пойдем переоденемся, я просто пошутил. Какой ты недоверчивый.

Ну да, с таким волчьим взглядом, только и шутить.

И здесь я увидел, сдерживаемую улыбку на лице командира, похоже я становлюсь нашим.