Голодные игры. И вспыхнет пламя. Сойка-пересмешница

Бити помогает мне надеть защитную экипировку, разработанную Цинной. Шлем из эластичных металлических нитей плотно прилегает к голове; в случае надобности его можно сдвинуть назад, как капюшон. Жилет обеспечивает защиту жизненно важных органов. К воротнику прикреплен маленький белый наушник. На пояс Бити цепляет мне маску – на случай газовой атаки.

– Если увидишь, что кто-то упал по неизвестной причине, немедленно надевай, – инструктирует он.

Потом пристегивает колчан, разделенный на три отсека.

– Запомни: справа – зажигательные, слева – подрывные, в центре – обычные. Вряд ли тебе придется стрелять, но, как говорится, береженого Бог бережет.

Приходит Боггс, чтобы проводить меня в отдел авиации. Как раз когда подъезжает лифт, появляется взволнованный Финник.

– Китнисс, они меня не пускают! Я сказал, что здоров, но они даже не дают мне полететь в планолете!

Я смотрю на Финника – голые ноги, торчащие из-под больничного халата, шлепанцы, спутанные волосы, веревка в руке, безумный взгляд – и понимаю, что вступаться за него бесполезно. Да я и сама не уверена, стоит ли его брать.

– Ой, совсем забыла, – говорю я, ударив себя по лбу. – Дурацкое сотрясение. Бити просил передать, чтоб ты зашел к нему в отдел спецвооружения. Он сделал для тебя новый трезубец.

При слове «трезубец» мне кажется, будто я вижу прежнего Финника.

– Правда? И какой он?

– Не знаю. Но если из того же разряда, что мой лук со стрелами, он тебе понравится, – заверяю я. – Только тебе придется немного потренироваться.

– Да, конечно. Я прямо сейчас туда спущусь.

– Э-э… может, лучше сначала надеть штаны?

Финник смотрит вниз, будто впервые замечая свой наряд. Затем сбрасывает с себя больничный халат и остается в нижнем белье.

– Зачем? – Он дурашливо принимает вызывающую позу. – Мой вид тебя возбуждает?

Не могу сдержать смеха – ситуация вдвойне забавная, потому что Боггс буквально не знает, куда девать глаза от смущения, а еще я рада, что Финник ведет себя, как тот парень, которого я встретила на Квартальной бойне.

– Я всего лишь человек, Одэйр, – успеваю сказать я, прежде чем двери лифта закрываются. – Извините, – говорю я Боггсу.

– Не за что. По-моему, ты… здорово справилась, – отвечает он. – Лучше, чем если бы я его арестовал.

– Да уж.

Я украдкой присматриваюсь к нему. Боггсу на вид около сорока пяти, поседевшие волосы коротко стрижены, глаза голубые. Превосходная выправка. За сегодняшний день он уже дважды заставил меня задуматься, что мы могли быть с ним друзьями, а не врагами. Может, стоит дать ему шанс? Жаль, что он так предан Койн…

Раздается серия громких щелчков. Лифт на мгновение останавливается, а потом вдруг едет влево.

– Он двигается и вбок? – удивляюсь я.

– Да. Под Тринадцатым проложена целая сеть шахт, – поясняет он. – Та, в которой мы сейчас, идет над транспортной осью к пятой подъемной платформе. Это в ангаре.

Ангар, тюрьма, спецвооружения… А еще где-то производят еду, вырабатывают энергию, очищают воду и воздух.

– Тринадцатый даже больше, чем я думала.

– В основном это не наша заслуга, – говорит Боггс. – Мы, так сказать, получили это место в наследство. Нужно только следить, чтобы все оставалось в исправности.

Щелчки возобновляются. Мы снова падаем вниз – теперь всего на пару уровней, – и двери открываются посреди ангара.

– Ого, – вырывается у меня при виде бесчисленных рядов всевозможных планолетов. Ну и флотилия… – Их вы тоже унаследовали?

– Некоторые создали сами, другие входили в состав воздушных сил Капитолия. Конечно, с тех пор мы их модернизировали.

В груди снова просыпается ненависть к Тринадцатому.

– Значит, все это у вас было, и вы бросили остальные дистрикты беззащитными перед Капитолием.

– Все не так просто, – возражает Боггс. – До недавнего времени у нас не было возможности воевать. Мы едва выжили. После того как мы свергли и казнили приспешников Капитолия, осталась всего горстка людей, умеющих управлять планолетами. Ударить ядерными ракетами? Могли. И чем бы тогда закончилась наша война с Капитолием? Уцелел бы хоть один живой человек на Земле?

– Пит сказал то же самое. А вы все назвали его предателем.

– Да. Потому что он призывает к прекращению войны. Ты же видишь – ни одна сторона не применяет ядерное оружие. Воюем по старинке. – Боггс показывает на один из небольших планолетов. – Нам туда, солдат Эвердин.

Я поднимаюсь по трапу. Внутри уже расположилась съемочная группа со своим оборудованием и еще несколько человек в серых десантных комбинезонах. Даже Хеймитч одет по-военному, хотя явно не в восторге от плотного форменного воротничка.

Ко мне подбегает Фульвия Кардью и разочарованно вздыхает, увидев мое лицо.

– Вся работа коту под хвост. Я тебя не виню, Китнисс. Что поделаешь, не все рождаются с фотогеничными лицами. Вот как он. – Она хватает Гейла, который разговаривает с Плутархом, и разворачивает его к нам. – Разве не красавец?

Гейл и правда выглядит впечатляюще в военной форме. Однако, учитывая обстоятельства, вопрос лишь смущает нас обоих. Я пытаюсь придумать остроумный ответ, когда Боггс вдруг выдает: