Големы Создателя

Между тем Рильту накрыла отдача «импульса», и тело юной инферийки стала корежить боль. Поднявшийся на ноги Синий поддержал ее, не позволив упасть, и всю опутал сетью исцеляющих заклинаний. Серый между тем творил совсем другие чары – те, которые должны были разделить временно блокированный Каладборг и его носительницу, чтобы забрать у нее меч, глубоко проросший в ее сущность, не убив при этом юную инферийку. Пожалуй, во всем Множестве Миров только он один и мог проделать подобное. И у него получилось! Судорожно сжатые на рукояти Каладборга пальцы Рильты разжались, а меч перекочевал в руку Безликого. Юная инферийка тут же провалилась в целительное беспамятство, и Синий осторожно уложил на землю ее обмякшее тело. И только он один заметил, как в тот момент, когда Каладборг исчез в теле его собрата, по серому плащу пробежала сначала синяя волна, потом цепочка электрических разрядов, а в темноте под капюшоном в синеватом отсвете всего на мгновение возникло угловатое, худощавое лицо с голубовато-серыми глазами и прямыми седыми волосами, зачесанными на лоб. Лицо, хорошо знакомое Синему. Лицо Дайнарда.

Эпилог Сокрушитель печатей

Пандемониум. Тибетское нагорье

Дежавю. Те же, в том же месте, двадцать лет спустя. Безликий в синем плаще, посвященный Локуса с золотистым сиянием, окутывающим кисти рук, и светящееся озеро Источника душ посреди грота.

– Нравится нарушать правила, Безликий? – недружелюбно осведомился посвященный. – Опять лично появляешься в месте Силы?

– Раз в двадцать лет можно. – В голосе Синего чувствовалась усмешка.

– Да ну?! И кто установил такой лимит?

– Я сам. Если вы не в курсе, правил больше нет, и главный нарушитель – Первосозданный.

«Я слышал, что происходит, – прозвучал в голове Синего бестелесный голос Локуса. – Магическое эхо Трансформы докатилось и сюда».

«И что ты скажешь по этому поводу?» – Синий тоже перешел на мыслеречь.

«Мое дело – генерировать души, а не судить о действиях Высших Сил».

«Твое дело, если все так и пойдет дальше, перестанет быть актуальным. Как и само твое существование».

«Не забывайся, Хозяин Судьбы! – В мыслеречи посвященного ощущался гнев. – Ты здесь в гостях, и тебе позволяют тут находиться. Так что угрозы – не лучшая тактика!»

«Я не угрожаю. Вернее, угрожаю не я, а Создатель и Первосозданный. Множество Миров прекратит свое существование в том виде, в котором есть. Трансформа убьет и Пандемониум, и это место тоже. Вы оба станете мертвыми кристаллами».

«Это безумие!»

«Нет, посвященный, это факт. Если бы ты чаще выбирался из пещеры и не руководствовался в качестве источника информации только магическим эхом, ты бы знал, что творится в мирах, куда пришли големы Создателя, ведомые агентами Сил стабильности. Жизни там больше нет. Абсолютный порядок смерти. То, что зародится потом в этих мирах, уже не будет иметь к нам никакого отношения».

«Ты пришел пугать нас, Хозяин Судьбы? – прошелестел Локус. – Тогда зря. Нас ничто не страшит».

«Даже прекращение собственного существования?»

«Даже оно. Это ты Хозяин Судьбы. Ты вертишь ей как хочешь, правда, в определенных пределах. А мы – фаталисты. Чему быть, того не миновать, как говорят в этом мире».

«Я не верю, что ты можешь быть столь равнодушен к участи вселенной и своей собственной. Вся твоя суть, ваша миссия, смысл существования – творить живые души для Множества Миров. Ты все их пропускаешь через себя. Все их можно назвать твоими детьми. Как можно безучастно смотреть на гибель собственного потомства?»