Голая экономика. Разоблачение унылой науки

Так в чем же проблема? Проблема в том, что, если политики решат оказать защиту и поддержку старой структуре, страна не получит выгод от новой экономической структуры. Роджер Фергюсон-младший, вице-председатель совета директоров Федеральной резервной системы, объясняет: «Люди, принимающие политические решения и неспособные оценить взаимозависимость между безжалостным перемалыванием, которое происходит в конкурентной среде, и созданием богатства, закончат тем, что сосредоточат свои усилия на методах и навыках, приходящих в упадок. Делая это, они учреждают политику, направленную на защиту слабых, устаревших технологий. В конце концов они замедляют движение экономики вперед» [94].

И политические соображения, и сострадание побуждают нас к мысли о том, что нам следовало бы протянуть руку помощи тем, кого подкосила конкуренция. Если какой-то вариант мучительного изменения генерирует прогресс, пирог должен увеличиться в размерах. А если пирог больше, то, по меньшей мере, кое-что от этого пирога следовало бы предложить проигравшим — возможно, в виде помощи на переходный период, возможно, в виде профессиональной переподготовки или в каком-либо ином виде, который поможет поверженным снова стать на ноги. Одной из особенностей, сделавших Североамериканское соглашение о свободной торговле более приемлемым, было положение, которое предлагало увязать компенсацию рабочим, ставшим безработными, с расширением торговли с Мексикой. Сходным образом многие штаты используют деньги, полученные в результате крупных юридических соглашений с табачной промышленностью, для выплат компенсаций выращивающим табак фермерам, доходам которых угрожает сокращающееся потребление табака.

Впрочем, есть крайне важное различие между использованием политического процесса для построения системы обеспечения социально-экономической безопасности для людей, которым созидательное разрушение причинило вред, и использованием политического процесса для пресечения созидательного разрушения. Подумайте о телеграфе и Pony Express. Одно дело помочь людям, потерявшим работу в Pony Express, переобучив их в телеграфистов; совсем другое дело — помочь им посредством запрещения телеграфа. Иногда политический процесс приносит эквивалент второго решения по причинам, которые описаны в связи с проблемой производителей мохера. Экономические выгоды конкуренции огромны, но они распределяются среди широкой группы; издержки конкуренции обычно меньше, но они сконцентрированы на узких группах населения. В результате люди, извлекшие блага из созидательного разрушения, едва замечают эти выгоды, тогда как потерпевшие поражение буквально приковывают себя к дверям офиса своего конгрессмена, требуя защиты, как мог бы сделать любой из нас, если бы возникла угроза нашему сообществу или источникам нашего существования.

Так обстоят дела в сфере международной торговли. Торговля приносит выгоды потребителям. Мы платим меньше за обувь, автомобили, электронику, продовольственные товары и за все прочее, что могут сделать лучше или дешевле в других странах мира (или делают дешевле в США из-за иностранной конкуренции). Наша жизнь становится лучше во многих отношениях, кумулятивный эффект которых весьма велик. Оглядываясь на годы администрации Клинтона, бывший министр финансов Роберт Рубин заметил: «Экономические блага снижения таможенных тарифов, которого мы добились в процессе переговоров за последние восемь лет, представляют собой крупнейшее во всемирной истории снижение налогов» [95].

Обувь дешевле там, телевизор лучше здесь — всего этого, возможно, недостаточно для того, чтобы побудить обыкновенного человека полететь в Сиэтл и принять участие в марше в поддержку Всемирной торговой организации (ВТО). Тем временем АФТ-КПП и другие профсоюзы отправили в Сиэтл порядка 30 тыс. человек для того, чтобы они протестовали против расширения ВТО. Хрупким предлогом для этого стало то, что профсоюзы озабочены заработной платой и условиями труда в развивающихся странах. АФТ-КПП беспокоится о рабочих местах в Америке. Расширение всемирной торговли означает, что миллионы американских потребителей получат дешевые товары, но потеряют работу, ибо их предприятия будут закрыты. Это нечто такое, что побуждает рабочих участвовать в уличных демонстрациях протеста, как уже не раз бывало в истории. Первые луддиты были агрессивно настроенными группами рабочих английской текстильной промышленности, которые крушили текстильные машины, выражая свой протест против вызванных механизацией снижения заработной платы и безработицы. Что произошло бы, если б луддиты добились своего?