Going Infinite

И все же Сэм не был счастлив. Его несчастье не было простым делом; он был несчастлив во многих отношениях, и ему помогло бы создание новых слов для обозначения этой эмоции, как инуиты якобы создают всевозможные слова для льда. Время от времени, обычно во время принятия душа, у Сэма появлялись мысли о себе и своей ситуации, и он записывал их. Тон этих частных записей, в которых он фактически представлял себя самому себе, сильно отличался от того, в котором он представлял себя другим. "Я не чувствую удовольствия", - написал он однажды, в конце своей карьеры на Джейн-стрит. "Я не чувствую счастья. Почему-то моя система вознаграждения никогда не срабатывала. Мои наивысшие достижения, мои самые гордые моменты приходят и уходят, а я не чувствую ничего, кроме ноющей дыры в мозгу, где должно быть счастье". Он знал, что должен быть благодарен Джейн Стрит за то, что она нашла в нем то, чего не было ни у кого другого, но он также знал, что это не так. "Чтобы по-настоящему быть благодарным, нужно чувствовать это в сердце, в желудке, в голове - прилив удовольствия, родства, признательности", - писал он. "А я этого не чувствую. Но я не чувствую ничего, по крайней мере ничего хорошего. Я не чувствую ни удовольствия, ни любви, ни гордости, ни преданности. Я чувствую неловкость момента, накрывающую меня. Давление, заставляющее реагировать должным образом, показывать, что я люблю их в ответ. И я не делаю этого, потому что не могу".

Джейн-стрит была единственным заведением, с которым Сэм когда-либо имел дело и к которому не испытывал какого-то неодобрения. Целый день его окружали сотни людей, объединенных общей целью, играющих в лучшую настольную игру из когда-либо изобретенных. И все же он чувствовал себя отрезанным от других людей. Он научился имитировать реакцию на то, что только что сделали или сказали другие люди, чтобы они могли лучше его понять. На самом деле он лишь создал лучшую маску, которая, возможно, еще больше мешала другим понять, что происходит за ней на самом деле. "Мне нравятся мои коллеги, - писал он, - но они не проявляют никакого интереса к тому, чтобы узнать, кто я на самом деле, услышать мысли, которые я скрываю. Чем честнее я стараюсь сделать наши дружеские отношения, тем больше они угасают. Никому не интересно. Никому нет дела до того, каким я себя вижу. Их волнует Сэм, которого они видят, и то, что он для них значит. И, похоже, они не понимают, кто такой этот Сэм - продукт мыслей, которые, по моему мнению, должны услышать люди. Мой твиттер-аккаунт в реальной жизни".

Он считал себя скорее мыслящей машиной, чем чувствующей. Он считал себя человеком, который обдумывает свои действия. В этом он не был полностью неправ. Крупные перемены в его жизни, как правило, происходили после того, как кто-то другой приводил ему аргументы, которые он не мог опровергнуть. Например, через несколько дней после поступления в Массачусетский технологический институт он встретил другого первокурсника, Адама Едидию - друга, которого Джейн Стрит в итоге наняла на работу. Они завели разговор об утилитаризме. Сэм утверждал, что это единственная разумная философия жизни и что главная причина, по которой люди не видят этого, - страх перед тем, куда это их приведет. ("Больше всего в утилитаризме людей пугает то, что он поощряет бескорыстие"). Адам слушал, как Сэм рассказывает о своих убеждениях, пока тот наконец не сказал: "Если бы вы действительно верили во все это, вы бы не ели мясо. За небольшую цену для себя вы уменьшаете массу страданий. Сэм серьезно относился к минимизации страданий. Сэм также любил жареную курицу - но это не было аргументом. "Все, что он сказал, вертелось у меня в голове, но я избегал этого из-за одной мысли, которую не хотел допускать", - говорит Сэм. "Мысль была такая: Я трачу тридцать минут на то, чтобы насладиться курицей, а курица терпит пять недель мучений". Ничего не оставалось делать, как пересмотреть свой рацион, что он и сделал. "Есть легкие вегетарианцы, а есть трудные, и он был трудным", - сказал Адам. "Необычно менять что-то подобное, когда это трудно".