Гоголь. Мертвая душа

Гоголь наклонил голову в знак того, что услышал сказанное и принял во внимание. Но повернись к нему в этот момент тайный советник, он бы успел заметить усмешку, промелькнувшую под аккуратно подстриженными и пахнущими мылом шелковистыми усами. «Вздор, – думал Гоголь, глядя в окно на черные поля, присыпанные свежей порошей. – Какой писатель станет уничтожать прочувствованное им, выстраданное и перенесенное на бумагу?!»

Тройка, вырвавшаяся из предместья на простор столбовой дороги, побежала резвее, как будто отгадав желание Гоголя поскорее вернуться в Петербург и сесть за письменный стол. В сером небе носились галки, крича о том, что близятся холода и метели. Россия готовилась к очередной зиме, каких позади осталось бесчисленное множество, а впереди намечалось никак не меньше. Николаю же Васильевичу, которому было в ту пору двадцать два года, оставалось прожить еще ровно столько же зим, о чем он, понятное дело, не знал и знать не мог.

Мало, до обидного мало...

Много, невероятно много...

В зависимости от того, как прожить отмеренный нам срок, не так ли, дорогой читатель? Да будут дни наши долгими, счастливыми и преисполненными самых важных дел. А засим до скорой встречи. Аминь.