Годы и судьбы

Николаю Петровичу Богданову перевалило за восемьдесят. Ни морщинами, ни сединой время не обделило ветерана. Только в одном оно оказалось бессильно. Свет его памяти не потускнел с годами, не стал расплывчатым за частоколом лет. События, происшедшие в начале века, он рисует так отчетливо и ярко, будто все это произошло с ним вчера…

Это было летом 1912 года. Бродячая строительная артель расположилась на отдых. У каждого узелок с харчами, свой топор, свой рубанок. И почти у всех в руках одна и та же пестрая газетенка — «Копейка». Подрядчик проявлял непонятную щедрость, приобретая за свой счет для артели бульварный листок. Это сейчас Николай Петрович знает, почему хозяин одарял их «Копейкой»: пустые, развлекательные статейки преследовали цель отвлечь мысли рабочих от нужд насущных.

Вот и в тот день, усевшись в сторонке, Богданов развернул газетку. Но подошли парни в студенческой форме.

— Забавляетесь «Копейкой»? — улыбаясь, спросил один из них и добавил: — Не тем занимаетесь, мужики. Надо читать рабочую газету.

Оглянувшись по сторонам, он протянул небольшой пакетик. Развернув его, Богданов увидел броский заголовок: «Правда». Вчитался в первую заметку и не мог сдержать своего восхищения: «Да это же все про нас, про наши невзгоды и беды». И пошла «Правда» по рукам, от одного строителя к другому. И заметил Николай: берут газету не так, как «Копейку», а бережно, читают внимательно, одобряют написанное, обсуждают между собой.

Следующий номер «Правды» он раздобыл сам, а потом стал ее распространителем.

Нередко случалось и так. Передаст газету строителю, а тот хватает его за рукав:

— Ты не уходи, Коля, я ведь неграмотный, прочитай, что тут для нас написано.

Так постепенно Николай Петрович приобретал опыт пропагандиста, а затем вступил в нелегальный кружок. Люди чувствовали, что он связан с большевиками, тянулись к нему, прислушивались к его словам. Не дремали и шпики. Вскоре Богданов был арестован. За первым арестом последовал второй, но вновь удалось вырваться из рук охранки. Третий арест по воле случая стал памятным на всю жизнь. Именно в тот момент, когда Богданова переправляли в Сущевскую тюрьму, один из товарищей сообщил ему радостную весть о том, что он принят в партию большевиков. Было это в декабре 1914 года.

И еще запомнилась Николаю Петровичу ночь в канун Октября, когда он увидел Владимира Ильича Ленина. Колючий холодный ветер. Костры у Смольного. Солдаты с ружьями. Матросы. И много рабочих. В коридорах и залах штаба Революции не протолкнуться. И вдруг словно живительный ветер пробежал по Смольному:

— Ленин!..

Появление Владимира Ильича словно всколыхнуло людей. Случилось так, что отряду, которым командовал Богданов, после того, как удалось захватить Балтийский вокзал, здание Гознака и другие важные объекты, было поручено охранять Биржевой мост, связывающий Васильевский остров с Петроградской стороной. Сам строитель, возглавляя отряд рабочих-строителей, он берег то, что создано было народом. Берег для народа. Именно в этом Николаю Петровичу виделся главный смысл революции: победить, чтобы строить новую жизнь. И символично, что бывший Биржевой мост в Ленинграде носит теперь новое имя. Он назван мостом Строителей.

В постановлении ЦК КПСС «О 60-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции» есть такие слова:

«Ожесточенному вооруженному, политическому и идеологическому сопротивлению реакции, дезорганизации экономики и контрреволюционному саботажу, кровавому буржуазному террору рабочий класс противопоставил высочайшую организованность и сознательную дисциплину, сплоченность вокруг Коммунистической партии, революционную бдительность».

В газете, которая лежит перед Николаем Петровичем, эти слова подчеркнуты красным карандашом. Перечитывая их, он снова и снова возвращается памятью к тем тревожным и далеким дням, о которых говорится в этом важнейшем партийном документе…

Члены правления Союза строительных рабочих Петрограда были встревожены. На стройках царила разруха. Банкиры не выдавали денег. Промышленники занимались саботажем. Подрядчики разбазаривали инвентарь и материалы. Строители не получали зарплаты. Назревали голод и безработица.

— Надо идти к Ленину, — решили члены правления.

Так Николай Петрович Богданов в декабре 1917 года встретился с Ильичем.

— Ну, рассказывайте, какой же у вас вопрос, товарищи? — спросил Ленин, когда все уселись.