Годунов в кругу родни

Из этой русской переписки мы узнаем, что 5 июля (это 15 июля по новому стилю) из Москвы еще только отправляют очередных людей встречать немецкое посольство в Торжке, так что в этот день въехать в столицу Логау никак не мог. Еще 6 июля (= 16 июля по новому стилю) уточняются детали его прокорма в дороге, 7 же июля (= 17 июля по новому стилю) посол прибывает в Тверь и планирует провести там день [ПДС, 1851: 907]. Далее ему предписывается двигаться медленнее, нарочно останавливаясь в каждом стане, «а станы устроены… на город? на Чорномъ, въ Клин?, на П?шк?, въ Долотов?» [Ibid.], причем русские сопровождающие должны уговаривать посла близ Москвы соблюдать государев указ не двигаться быстрее и сообщать о скорости перемещения с каждого стана. На последних подступах к Москве посольству высылаются драгоценные одежды и замечательные кони. Очевидно, что таким темпом как раз 15 июля по старому стилю Генрих Логау и входит в столицу, как это отмечено у Тектандера, живущего теперь в том же измерении, что и московиты[7].

Строго говоря, тот факт, что отныне, вернувшись из Персии, наш автор придерживается старого стиля во всем (включая пресловутое 2 августа), можно установить, и не прибегая к показаниям внешних источников, на основании, так сказать, внутренней реконструкции, опираясь исключительно на его собственное повествование. В самом деле, попробуем двигаться от противного, да еще для пущей корректности не забывать о том, что Тектандер был иностранцем и поэтому мог бы неверно воспринимать то, что он наблюдал на Руси — например, путать день рождения и именины, благо 24 июля, день памяти Бориса и Глеба и царских именин[8], отстоит совсем недалеко от интересующей нас даты.

Положим, 2 августа у Тектандера — это дата по новому стилю. Однако и в таком случае получалось бы, что царский день рождения приходится отнюдь не на 24 июля, а на 23. Можно было бы допустить, конечно, что Тектандер изменил своей немецкой пунктуальности, запутавшись в календарных выкладках, ошибся на один день и послов потчевали все-таки 24 июля, на Бориса и Глеба. Но тогда решительно непонятно, зачем им принесли 200 рыбных блюд и почему Тектандер говорит о постном дне у московитов. 24 июля 1604 г. — это вторник, непостный день недели, и никакого большого общего поста на этот день также не приходится, поэтому причин есть исключительно рыбное на царские именины нет.

Гипотеза о новом стиле в датировке Тектандера не проходит и в том случае, если он не ошибался в датах. Как уже упоминалось выше, 2 августа по новому стилю соответствует 23 июля по старому, и в принципе не было бы ничего удивительного, если бы мальчик, родившийся в семье Годуновых именно в этот день, 23 июля, в канун празднования Борису и Глебу, был бы наречен Борисом. Однако в 1604 г. 23 июля было, напомним, понедельником, и никаких оснований кормить послов рыбой у царского двора опять-таки не было бы.

Что же касается 2 августа по старому стилю, тому самому, которому были привержены московиты, Стефан Какаш и добрая половина тогдашней Европы, то это не что иное, как Успенский пост, и день рождения государя не мог, разумеется, его отменить. Соответственно, немцам, вполне закономерным образом, были посланы обильные постные кушанья, а Тектандер нигде не ошибся и все понял правильно. В его свидетельстве сходится все — царский день рождения (не именины!), пост и конкретная дата. «Старостильность» его календаря подкрепляется всеми этими внутренними и независимыми внешними данными.

Итак, мы можем достаточно уверенно утверждать, что Борис Годунов появился на свет 2 августа по старому стилю и, соответственно, 12 августа по новому. Это тем более правдоподобно, что полностью соответствует всей практике русского имянаречения той эпохи. Подбирая единственное христианское имя — а Борис Годунов был одноименным[9], — искали подходящее в окрестностях дня появления ребенка на свет, охотно листая месяцеслов как вперед, так и назад. Девять дней до дня рождения и имя столь любимого на Руси святого, как князь Борис, как нельзя лучше подходили мальчику, родившемуся 2/12 августа.

* * *

На сказанном вполне можно было бы остановиться, однако в этой совершенно ясной картине, складывающейся из соположения показаний разных источников, остается два загадочных нюанса, не нарушавших, впрочем, ее цельности и стройности.

Во-первых, что стоит за словом wiederumb "вновь", "как и раньше" в свидетельстве Тектандера о царском угощении посольства? По какому случаю иностранцам ранее уже присылали от царя 200 блюд? В самом тексте Тектандера каких-либо более подробных описаний этого события не находится, что, впрочем, неудивительно — он весьма немногословен в рассказе о предшествующих неделях своей жизни в Москве, за исключением разве что весьма подробного описания въезда в столицу нового австрийского посольства, возглавляемого Генрихом фон Логау.