Год зеро

Так он выбрался в лощину, на дне которой была их стоянка, и по ней — к тому месту, откуда была видна выстроенная погонщиками яков каменная стена для защиты от ветра. Вооружившись камнем, он почувствовал, что еще не утратил решимости. Если Окс опять станет угрожать, он перебьет ему ногу. И тогда оба будут на равных — двое калек. Если же и это не остановит Окса, Натан Ли раскроит голову этому ублюдку.

Добравшись до стены, он заглянул на другую сторону.

Голубой палатки не было.

Пять дней он пересекал ледниковое отложение — морену, преодолеваемую обычно за полдня. Натан Ли обнаружил в валунах посох проводника, ставший ему костылем. Его все сильнее изводил голод, пухло колено. Первый сезон дождей заканчивался, и снег таял, даря ему тысячи ручейков для питья. Нити ледниковой воды сплетались вместе, сливаясь в струю, а затем — в небольшой поток.

Бесплодная, голая морена сменилась долиной с полевыми цветами. За три дня он преодолел шесть миль, медленно, но неуклонно спускаясь с горы. Воздух становился все более насыщенным. Среди сосен поблескивали рододендроны. Он пробовал на вкус зеленые листья и волокна сосновой мякоти. Его тошнило. Он обманывал желудок, наполняя его ледниковой водой молочно-белого цвета. Несмотря на сильный голод, Натан Ли чувствовал, что с каждым часом голова становится все более ясной. Он понимал: это дурной знак. Иллюзорная эйфория.

На следующий день он достиг пещеры отшельников. Разумеется, она оказалась пустой. Окс разграбил их тайник, набив себе брюхо едой, и как следует выспался, прежде чем отправиться дальше. Единственное, что Окс не взял, — пятифунтовый мешок цампы. Еще по дороге сюда он объявил эту пищу, которую Ринчен готовил из жареного ячменя, несъедобной. Смешанная с водой цампа представляла собой липкое коричневое тесто. Для Натана Ли она была как причастие.

Вдали замаячил еще один перевал — Шиптонский. Он не достигал по высоте и 18 000 футов, но Натан Ли был слаб, и головные боли не прекращались. Целую неделю он карабкался вверх через холодный туман, еще одну — вниз. Высоту он определял по активности пиявок. Hirudinea suvanjieff обитали не выше 7500 футов. Они тянулись к нему с листьев и ветвей, словно скользкие черные пальцы. Каждые полчаса он соскребал их с лодыжек и запястий, а некоторых съедал, ощущая во рту вкус собственной крови.

В последний день июля он достиг цепного пешеходного моста через бурную реку Арун. Исток свой Арун брала в Макалу. Начало оказалось концом.

Он пришел в деревню под названием Кхандбари. На улице ни души. Потом выяснилось, что жители были заняты охотой на бешеную собаку: разложив широкие листья с отравленным рисом, все укрылись взаперти и наблюдали. Когда он доковылял до середины деревни, люди приникли к окнам. Несомненно, он являл собой довольно странное зрелище: борода, деревянный костыль, накидка из мешковины. Натан Ли так изголодался, что поднял листок с рисом, но они криком остановили его.

Он сел на скамейку перед маленьким зданием школы. Вскоре подошли двое полицейских в коричневой униформе и кроссовках «Найк». Тот, что был моложе, выглядел испуганным. Поначалу Натан Ли решил, что страж порядка опасается притаившейся где-то собаки, но быстро сообразил, что источником страха этого человека был именно он.

Старший полицейский был вооружен короткой бамбуковой дубинкой, зажатой под мышкой.

— Предъявите, пожалуйста, паспорт, сэр, — попросил он.

— Потерял, — просипел Натан Ли.

— Значит, вы тот самый джентльмен с Макалу?

Они знали о нем. И в этот момент его оставили последние силы. Окс, конечно же, проходил тут и сочинил историю собственного спасения от жестокого и вероломного напарника. Натан Ли слишком устал, чтобы вносить в нее коррективы.

— Пожалуйста… не найдется ли у вас немного чаю? — попросил он.

Беседа прервалась: молодой полицейский побежал за чаем. Это заняло несколько минут. Пока тот отсутствовал, Натан Ли спросил:

— Что дальше?

— Все будет хорошо, сэр, — ответил полицейский.

Молодой человек вернулся с массивным стаканом, полным чаю с молоком и сахаром. В другой руке он держал древние кандалы.

Натан Ли принял питье. Он спокойно наблюдал за тем, как стражи порядка застегнули кандалы на лодыжке здоровой ноги. Происходящее казалось ему нелепым сном. Дома его ждет дочка. Он не дурной человек. Они разберутся. «Все будет хорошо, сэр…»

По доброте душевной полицейские не стали пристегивать его распухшую ногу; цепь от второго кольца кандалов лежала на земле. Все стало просто и понятно: изверг пойман.

4 ВОСКРЕСЕНЬЕ

Керкира, Корфу

По окончании мессы правоверные толпились на площади, общаясь с соседями, наслаждаясь последним спокойным часом перед прибытием туристов. Пасха отшумела. Мумифицированное тело местного святого торжественно пронесено по улицам и возвращено в церковь его имени. В городском музее сдули пыль с 2600-летней статуи горгоны Медузы со змеями вместо волос. На пороге стоял сезон заработков.