Гоблины. Жребий брошен

— Димка, будь другом, спустись в дежурку, — не дала договорить коллеге Ольга. — Вызовите «Скорую» на Кондратьевский. А то, боюсь, по обычному телефону до них фиг дозвонишься… Пусть срочно выдвигаются к «Конти». Здесь по моей вине женщина под машину попала.

— Какая «Скорая»?!! Какая еще женщина?!! — изумлению Димы не было предела. — Давай, сама бери ноги в руки и срочно приезжай. В конторе объявлен общий сбор — первый за последний «-дцать» лет! Поэтому — бегом! Пока тебя не загрызли снова, но уже не по-детски.

— А что случилось?

— Господин Маклаков явился на Захарьевскую к 9-30 и был несказанно удивлен полным отсутствием личного состава в умытых кровью стенах. И если с утра он жаждал исключительно крови дяди Стёпы, то теперь намерен выпить ее у всех… Звероподобно объявлено, что тех, кто уложится в норматив и прибудет в контору в течение часа, ждет устный выговор. Соответственно, тех, кто опоздает хотя бы на минуту — выговор в приказе.

— Да пошел он! Пусть объявляет. Что я ему, девочка по вызову?

— Ну, как знаешь. А вот я для себя решил, что уж лучше буду мальчиком по вызову, чем мальчиком без квартальной премии. Бедность, конечно, не позор. Но и не большая честь. Меня и так после каждой получки Нинка грозится из дома выставить.

— Поступай как знаешь. Ты мне главное «Скорую» вызови. Слышишь?

Получив утвердительный ответ, Ольга отключила трубку и обреченно двинулась к народу, продолжавшему хлопотать вокруг безвинно пострадавшей женщины…

* * * * *

Для экстренного разбора полетов новый начальник «карманного» отдела Антон Николаевич Маклаков арендовал малый актовый зал на пятьдесят посадочных мест. По древней как мир традиции большая часть рядового состава обосновалась на галёрке. В первом ряду вынужденно сидели трое: заместитель по личному составу Игорь, зам. по оперативной работе Петр Ильич (по прозвищу, естественно, «Чайковский») и секретчица отдела Ирина. Последняя была единственной из всех, собравшихся в этом зале, кто чувствовал себя сейчас вполне уверенно. Дело в том, что на службу Ирина всегда приходила в одно и тоже время, а потому в этот день невольно оказалась единственной «отличившейся». Закинув ногу на ногу, Ирина вела протокол и ее, притягивающие взор, сверкающие загорелые коленки мешали сосредоточиться в одиночестве восседающему на подиуме Маклакову.

— …Согласно действующих должностных инструкций, — казенно вещал Антон Николаевич, — рабочий день у сотрудников отдела, за исключением дежурной части, должен начинаться в 9-30.

— О как! — негромко прокомментировал из зала голос № 1.

— …Однако сегодня, в вышеозначенное время в отделе находилась одна лишь Ирина Борисовна.

— К ордену, однозначно! — предложил голос № 1 и его немедленно поддержал голос № 2:

— Ага, с закруткой на груди.

— Не на груди, а на грудях, — поправил № 1.

— Соответственно, лишь в 10–20 в отделе появился оперуполномоченный Чистов, — продолжил Маклаков, стоически игнорируя реплики с мест.

— Не велите казнить, братцы! Просто за гарнитурой заезжал! — немедленно попытался оправдаться Чистов.

— На орден всё одно не тянет, — рассудил голос № 1. — Максимум — на красные революционные шаровары.

— …наконец, без четверти одиннадцать соизволил появиться Игорь Анатольевич, — сидящий в первом ряду замполич изобразил на лице страдание, — которому я приказал объявить общий сбор личного состава. Так как доводы, которые он попытался привести, показались мне абсолютно несостоятельными. Тем страннее их было слышать от своего заместителя по работе с личным составом.

— Антон Николаевич, позвольте я…

— Игорь Анатольевич, я уже принял к сведению вашу позицию. А теперь хочу услышать объяснения от заместителя по оперативной работе. Петр Ильич, прошу. Только не с места, пожалуйста.

«Чайковский», кряхтя, поднялся, встав в пол-оборота к новому начальнику и к собравшимся.

— Видите ли, Антон Николаевич, специфика работы нашего подразделения заключается в том, что…

— Я, представьте себе, немного в курсе того: в чем заключается специфика работы НАШЕГО подразделения! — болезненно отреагировала на сей зачин «новая метла».

— Ключевое слово — «немного»! — отметил голос № 2.

— Поэтому давайте обойдемся без этих ваших словесных вывертов. Коротко — и по существу! Время идет. Между прочим, рабочее время.

— Ну, если коротко и по существу тогда так, — «Чайковский» прокашлялся. — «Карманному оперу» в кабинете делать нечего! И если бы я сам в 10–20 застал оперуполномоченного Чистова в кабинете, а еще и, упаси Господь, за компУтером, я бы задался единственным вопросом: какого хрена?! Мы — коты помойные. А в кабинетах пущай Старовойтову раскрывают. У меня всё. Доклад окончен, — и Петр Ильич уселся на место под аплодисменты галёрки.