Гоблины. Жребий брошен

— Её даже не успели довезти до операционной. Врачи говорят, по всем признакам — отравление сильнодействующим ядом. Но результатов вскрытия мы пока ещё не знаем.

Ольга испуганно наблюдала за реакцией Андрея. Тот отрешённо молчал, глаза его в миг сделались прозрачными — как у мертвеца. Словно бы смотрели в пустоту, ничего и никого вокруг себя не замечая.

— Что ещё? — глухо спросил Андрей некоторое время спустя.

— Фужер, из которого пила Ковелина, разбился. Тарас с Наташей это подтверждают: говорят, когда она вставала из-за стола, не удержалась и споткнувшись, смахнула его на пол. Однако найти осколки для экспертизы не удалось. Равно как и бутылку. Что само по себе неудивительно.

— Почему «неудивительно»?

— Оказывается, этот ресторан принадлежит Батынкову. Вернее, формально зарегистрирован на его невестку. На записях камер службы безопасности изображений Батынкова почему-то не оказалось. Персонал в массовом порядке заболел провалами в памяти и не может вспомнить, ужинал ли тот у них вчера вечером или нет… По антеннам мобильной связи его трубка весь вечер подавала признаки жизни в районе Сестрорецка. Словом, пока нет ни одного свидетельства, за исключением показаний Наташи и Тараса, о том, что глава «Джедай-Холдинга» вчера вечером встречался с Ковелиной и Ардовым.

— Да, а что там с этим Ардовым? Установили личность?

— Установили. Трижды судимый и вообще, по словам Северовой, «очень мутная личность». Кстати, по поручению Викула оперативники уже смотались в коттеджный посёлок и показали фотографию Ардова соседям Пущина. Те опознали в нём человека, который приезжал к нему незадолго до взрыва.

— Твари! Господи, какие же твари! — в бессилии застонал Мешок, обхватил голову руками.

— Но есть и одна хорошая новость, — сочувственно посмотрела на него Ольга. — Буквально полчаса назад мне на трубку позвонил всё тот же Викул… Вы меня извините, Андрей Иванович, но я, не дожидаясь вас, на свой страх и риск переслала ему копию цифровой записи показаний Светланы.

— Всё правильно, Ольга. Вы, в отличие от меня, большой молодец. И что же Викул?

— Сказал, что теперь у него есть все основания прекратить уголовное дело в отношении Быкова.

— Три трупа!! — уставившись в окно, тихо произнёс Мешок. — Три трупа для того, чтобы возбудить, а через несколько дней прекратить уголовное дело!.. Ольга, вам не страшно жить? Лично мне — очень…

* * * * *

…Едва только Прилепина и Мешечко переступили порог конспиративной квартиры, к ним навстречу выкатился Тарас. Зафиксировавший момент их появления через камеру наружного слежения.

— О, Андрюха! Ну как ты?

— Лучше не спрашивай, — скривился Мешок и, обречённо выдохнув, постучался в кабинет Павла Андреевича.

— А шеф тебя так и не дождался. Его срочно в Главк высвистали, минут двадцать как уехал.

— Что ж, может, оно и к лучшему…

Андрей рассеянно похлопал себя по карманам, отыскал сигареты и понуро направился в курилку.

— Ты ему ещё не говорила? — шёпотом поинтересовался у Ольги Шевченко.

— Нет. Не успела.

— Тогда сейчас начнется самый натуральный бой быков. Рекомендую зашхериться.

В курилке по непонятной причине было темно. Андрей нашарил рукой выключатель, зажег свет и… от потрясения едва не проглотил сигарету. На релакс-диванчике, тихонько посапывая во сне, свернувшись уютным калачиком лежал бомж. Самый натуральный бомжара! В самом можно сказать сокровенном уголке самой конспиративной из квартир!

— Эй, кто-нибудь?!! — бешено вращая глазами, завопил Мешок. — Какого хрена?!! Это что за чудовище в нашей камере? Дежурный!!! Лоскутков!!!!!

— Будьте любезны, свет погасите, пожалуйста. Мешает, — проснувшись от крика, вежливо попросил Андрея бомж. После чего снова закрыл глаза и перевернулся на другой бок.

Ошалевший от такого хамства Мешок послушно щёлкнул выключателем, вышел из курилки, прикрыл за собой дверь и загрохотал на всю контору:

— Лос-кут-ков! Твою бога душу мать!

Из оперской выскочил испуганный Коля Лоскутков и принялся тараторить-объяснять:

— Андрей Иванович, я здесь не причем! С утра приезжали из транспортной милиции. Привезли бомжару и какие-то сопроводительные бумаги на него. Вас не было, поэтому с ними Олег Семенович общался. Он посмотрел бумаги и приказал временно засунуть бомжа в курилку, чтобы по кабинетам не вонял. А сам сказал: «вот Мешечко приедет и будем решать, что с этим бомжом дальше делать».

В поисках точки опоры Андрей прислонился к стене и простонал:

— Кретин! Боже ты мой, какой кретин!

В этот момент вслед за Лоскутковым в коридор выглянула взволнованная Ольга:

— Андрей, идите сюда, скорее! В новостях про Шанина говорят!..

В оперской на полную катушку беспристрастно вещал подвешенный в целях экономии пространства почти к самому потолку, телевизор: