Гоббс

Речь идет в данном случае о первой главе сочинения Гоббса «О человеке». Знакомство с этим произведением дает возможность понять, насколько бедны были знания о процессах, происходящих в человеческом организме, которыми располагал английский мыслитель. К тому же работа желудка и кишечника характеризовалась им как чисто механическое воздействие на пищу (сводилась к перемешиванию, размягчению, проталкиванию и т. п.). Несколько подробнее и обстоятельнее описывает Гоббс процесс кровообращения, поскольку он смог опереться здесь на труды У. Гарвея[20]. Однако и в этой области Гоббс не отошел от механицизма. Процесс кровообращения он сводит к движению сосудов и сердца, благодаря чему и происходит циркуляция крови. Причиной же движения самого сердца являются, по Гоббсу, «какие-то бесконечно малые и потому невидимые частицы» воздуха, которые попадают через легкие в кровь и обусловливают ее движение, «а вследствие этого и движение сердца» (3, I, 222). Жизнь есть, следовательно, «движение крови и сердца» (там же), и как только это движение прекращается, наступает смерть. Другие же жизненно важные органы и процессы Гоббс оставлял по существу без внимания. Кровь служит главным строительным материалом и при формировании человеческого тела в процессе размножения. Сам же этот процесс представляет, по Гоббсу, непрерывный ряд движений крови и жизненных соков родителей, а затем и возникающего зародыша.

Гоббс не являлся специалистом в исследовании жизнедеятельности организма человека, и поэтому он сознательно ограничил себя кратким описанием физических способностей, предоставляя возможность более подробного их рассмотрения медикам и другим ученым. Но и тот материал, который приводится Гоббсом, позволяет судить об уровне научных знаний в этой области, а главное, дает представление о методологии исследований человека как физического тела, о сугубо механистическом решении проблемы человека. Это относится в полной мере и к рассмотрению духовных способностей, которые были, естественно, в центре внимания философа.

Обратимся сначала к способности познания, к которой Гоббс относил целый ряд проявлений человеческой психики. Некоторые из этих проявлений (например, ощущение, чувственное восприятие) нам уже знакомы. Другие же — представление, воображение, память, мышление — мы еще специально не рассматривали. Напомним, что исходным моментом познавательной деятельности человека и психики вообще является, по Гоббсу, ощущение. «Все остальное есть производное от него» (3, II, 50). Причиной же ощущения Гоббс считает внешнее тело, или объект, который производит давление (непосредственно или опосредствованно) на соответствующий орган. Это давление передается внутрь с помощью нервов, волокон и перепонок и доходит до мозга и сердца. Здесь оно вызывает сопротивление, или обратное давление, которое, будучи направлено вовне, кажется чем-то находящимся снаружи. «И это кажущееся, или этот призрак (fancy), люди называют ощущением» (7, III, 2; 3, II, 51).

Мы уже писали о том, что для материалиста Гоббса не подлежал никакому сомнению тот факт, что ощущения суть «образы, или идеи, вещей, существующих вне нас...» (3, I, 442). Однако, согласно Гоббсу, ощущения соответствуют своим объектам лишь в том случае, когда мы воспринимаем величину, или протяженность, предметов, их движение или покой. Когда же речь идет об ощущениях цвета, звука, запаха и т. п., то им не соответствуют какие-то реальные свойства предметов, и ощущения являются в этом случае воображаемыми образами, или призраками. Но на этом основании не следует, как мы отмечали, превращать Гоббса в агностика или скептика, а его трактовку ощущений уподоблять, скажем, теории символов, или иероглифов. Называя ощущения призраками, Гоббс хотел подчеркнуть их принадлежность субъекту, обратить внимание на то, что они суть лишь проявления «того движения, возбуждения или изменения, которые объект производит в мозгу, в животных духах или во внутреннем веществе головы» (там же, 444). Кажущаяся же принадлежность чувственных качеств самим объектам есть, по Гоббсу, нечто иное, как «великий обман чувств», который, однако, может быть исправлен самими же чувствами. «...Ибо если чувство говорит нам, когда мы видим предмет непосредственно, что цвет присущ объекту, то это же чувство доказывает нам, когда мы видим отражение предмета, что цвет не находится в объекте» (там же, 448).

Нельзя, впрочем, игнорировать и то обстоятельство, что, характеризуя ощущения как воображаемые образы, или призраки, Гоббс давал повод к отрицанию их объективного содержания, к интерпретации чувственных качеств в духе агностицизма и субъективного идеализма. Так метафизический и вместе с тем механистический подход к диалектической противоположности между субъективной формой и объективным содержанием ощущений оборачивается уступкой идеалистической философии.