Гном, медведь и посох

Я немедленно применил к себе 'Первую помощь', стало легче. В глазах скакали яркие пятна. Левая рука и нога оказались сломаны в нескольких местах. Железный щит драугров превратился в оплавленные обломки. Рёбра болели, в кожаной кирасе на груди зияла выжженная дыра. 'Заячья лапка', амулет 'Удачи', что я подобрал в логове тролля, пропала, исчерпав себя. Рядом лежало то, что осталось от роскошного шлема, в античной стилистике, подаренного мне Франком. Забрало выжгло. Стильный гребень из красной и чёрной щетины в полоску, отвалился, напоминая теперь дранную половую щётку.

Самое печальное, исчез посох молний. Интерфейс указывал, что повреждённый артефакт вернулся в свой виртуальный слот. Там же тикал счётчик до возможности вернуть предмет в этот мир, что случится через сутки.

Переводя дух и отплёвывая осколки зубов, осматривался. В развороченной голове дракона торчала памятная кирка Роя.

- Опять ты решил вопрос, - довольно заметил я.

- Не без этого ярл. Тварь была ещё жива, когда я вывалился из портала, - согласился Рой, обрисовав ситуацию.

Выходило, что шаровая молния, удачно выжгла дракону железу, ответственную за 'дыхание смерти', потому-то нас не накрыло опасным туманом. Взрыв в пасти чудовища, создал эффект 'кумулятивного заряда'. Ударная волна и жар, пошли обратно, накрыв меня и отбросив на ввалившегося следом Франка.

Портал работал только в одну сторону, керна жёстко приложило, в себя он ещё не пришёл.

Выскочивший последним Рой, отложил младенца у стеночки и немедля перешёл в 'рывок'. Извернувшись, он забежал за судорожно мечущуюся голову дракона. Вышел из ускорения, на последних крохах запаса сил. И расположившись на затылке чудовища, точными ударами кирки добил монстра.

Малютка йети пережил наши разборки с драконом и прооравшись от потрясений, вскоре заснул. Никто на шум не явился, определённо, враги закончились, нам везло.

Рой, сняв с меня разодранные доспехи, выпрямил перекрученные конечности. Процедура оказалась дико болезненной, но так кости срастутся быстрее.

Малютку йети уложили рядом со мной. Я изучал трофейный плащ с заколкой, в который завернули малыша. Это следовало сделать раньше, пурпурная накидка царя оказалась артефактом, увеличивающим на десяток процентов опыт, приобретаемый надевшим. Более интересно, что плащ работал как талант 'Дипломатия', давая '+1' этому умению при общении с идеологически близкими народами и '-1' с принципиальными противниками. Это логично. Приметный красавец в пурпуре фокусирует на себе взгляды, стрелы и тумаки, потому опыта собирает больше. 'Чужим' выскочка особо противен, а 'своим' кажется значимее.

Однако, формальное наличие хоть какой-то 'Дипломатии', позволяло нанимать нейтральных боссов месторождений с отрядами. Так что какой-нибудь умный орк, вполне мог согласиться пойти под мою руку, просто система запросила бы за присоединение такого союзника, раза в четыре больше монет, чем по номиналу замка.

Может и хорошо, что я не нацепил плащ сразу, подпалило бы артефакт, до полной непригодности.

Вскоре очнулся Франк.

- Если не возражаешь, давай немедленно приму тебя в отряд, - заявил я керну, обернувшись в пурпурный плащ.

Дружественный 'нейтрал', очень даже, согласился. 'Дипломатия', полученная от плаща работала. Мы скрепили сделку рукопожатием. Я лишился восьми сотен монет, из тех, что собрал с поверженных врагов. Драугры и маго-скелеты дороги, потому, мы богаты. Франк числился теперь моим подданным, доступным через ауру 'Боевое единство'.

По мере откатов использовал 'Первую помощь' попеременно леча то себя, то керна. Тихо перетирали за жизнь, обсуждая странные разборки в тронной зале.

- Могу предположить, что приключение с обретением йети, это аллегория на тему революции, - затеял я беседу, пока коротали время.

- Не похоже, очень притянуто. Минотавры и йети в синем сражались за трон до последнего, а у нас в феврале 17-го, никто, - возразил Франк.

- А как же 'мундиры голубые', - не унимался я.

Сошлись, что пока за царя хотя-бы пара высших сословий, его власть крепка. Крестьянское восстание утопят в крови, духовенство упекут. Но если олигархи и профессиональные вояки решат сменить государя, то помешать им крайне сложно. Привёл он в пример события 23 февраля нового стиля или 8 марта старого, происходившие в 1917-м. Этим памятным датам каждый новый режим подправляет причины, сопоставляя 'притянутым за уши' праздникам. В сухом остатке имеем нормальную буржуазно-дворянскую революцию. Трудовиков бы перебили, как делали это регулярно, но за них вписалась гвардия. Более того Генеральный штаб, Государственная Дума и министры возглавили мятеж, не оставив Самодержцу вариантов. В заговорщиках оказалась, и так называемая "великокняжеская фронда" из родной матери, братьев, и дядек "неудачника".