Гниль и руины

— Он все рассказывает как есть, — сказал Бенни. — В смысле, странно, что нас окружает триллион зомов, но мы только поверхностно проходим в школе Первую ночь и зомби. Нам об этом не рассказывают. Это безумие. В спасенных во время Первой ночи учебниках рассказывается о мире — политике, машинах и всем таком, — но знаешь, что у нас есть о Первой ночи? Брошюра. Какой в этом смысл? Я могу рассказать тебе о производстве и модели каждой машины, собранной в Детройте, но ничего не знаю о том, как пал Детройт во время Первой ночи. Знаю о сотовых, компьютерах и всяком таком… Но не знаю, что находится по ту сторону забора… Кроме того, чем поделился Чарли. Дважды в месяц нас учат убивать зомби в спортивном зале, ударяя палками по куклам из соломы, и в скаутах нас обучают такому же дерьму, но никто — совсем никто, — кроме Чарли и Хаммера, не рассказывает о зомах. Похоже, наши учителя думают, мы узнаем про них от наших предков, но мои друзья ни разу ничего не слышали дома. А ты еще хуже, потому что убивать зомов — твоя работа, и ты никогда о ней не рассказываешь. Никогда. Да, ты помогаешь мне с математикой, историей и всем остальным, но когда разговор заходит о зомах… Я узнаю больше благодаря картам с зомби, чем тебе. Все в этом городе, кто старше двадцати, ведут себя так, словно мы живем на Марсе. В смысле, сколько людей ходит в Красную Зону, не говоря уже о заборе? Даже охранники у забора говорят не о зомах, а о софтболе и что вчера вечером ели на ужин. И притворяются, будто ходячих трупов вообще не существует.

— Бенни, люди и правда ходят в Красную Зону. Чтобы вывесить портреты поражения для охотников за головами.

— О, да? А я точно знаю, что многие платят детям, чтобы те вывесили портреты за них. Откуда? Потому что сам вывесил сотню.

— Ты?..

— Зомби-карты сами себя не купят, Том. И когда люди просят вывесить портреты, они даже не говорят, кто на них изображен. В смысле, мы стоим, оба смотрим на портрет, и никто даже не упоминает слово «зом». Многие говорят: «Эй, парень, хочешь повесить его за меня?» Они никогда не говорят где. Знают, что мы в курсе, но не могут взять и произнести это вслух. Это чертовски странно, чувак.

— Бенни, люди напуганы. Они находятся в отрицании. Тебе всего пятнадцать, так что ты и твои друзья не совсем понимаете, что происходило в Первую ночь.

— Да ты что, мистер «очевидное-невероятное». Об этом я и говорю! Мы хотим знать.

Том поджал губы.

— Мне кажется… вас хотят оградить от такого.

Бенни хотелось чем-нибудь кинуться в Тома. Он посмотрел на тяжелую книгу — такая, возможно, разбудит его.

— Как нас могут оградить? Мы живем за воротами, окруженные «Гнилью и руинами». Может, слышал об этом? Об огромной местности, которую раньше называли Америкой? Заполненной зомами? Несправедливо, что нам не говорят правду.

— Бенни, я…

— Это и наш мир тоже, — огрызнулся Бенни. Его слова ударили Тома, словно пощечина. А потом Бенни скинул в тишину еще одну бомбу. — Не наседай на меня из-за того, что слушаю Чарли, так как он единственный считает, что мы должны знать правду.

Том долго смотрел на него, и на его лице отражались различные эмоции. Затем вылил остатки кофе в кусты возле крыльца и поднялся.

— Знаешь, что я тебе скажу, Бенни… Завтра начнем с самого утра и отправимся в «Гниль и руины». Углубимся, как и Чарли. Я хочу, чтобы ты увидел, чем занимается он, а чем я, тогда сможешь сам принять решение.

— Решение по поводу чего?

— По поводу многого, малой.

Том зашел в дом и отправился спать.

6

Том и Бенни вышли из дома на рассвете и направились к юго-восточным воротам. Охранник заставил Тома подписать обычную бумагу, которая освобождала город и охранников от всякой ответственности, если при вступлении на территорию «Руин» что-то пойдет не так. Том прикупил десяток пузырьков с кадаверином, которым они сбрызнули одежду, и банку с мятным гелем, который они нанесли над верхней губой, чтобы убить естественный запах.

— Это все остановит зомов?

— Их ничто не остановит, — сказал Том. — Но это их сдерживает, многие из них мешкают перед укусом. А некоторых и вовсе отпугивает. Благодаря этому появляется преимущество и немного свободы для маневра, но не думай, что можешь без риска пройти сквозь толпу.

— Приободрил, — произнес тихонько Бенни.

Они подготовились к долгой прогулке. Том дал Бенни указание надеть хорошие походные ботинки, джинсы, прочную футболку и шляпу, чтобы на солнце не вскипели мозги.

— Если это уже не случилось, — сказал Том.

Когда Том не смотрел, Бенни показал непристойный жест рукой.

Несмотря на жару, старший брат надел легкую куртку со множеством карманов. Его узкую талию обхватывал старый армейский пояс с пистолетом в потертой кожаной кобуре.

Бенни пока не разрешалось владеть оружием.

— Когда-нибудь, — сказал Том и добавил: — Возможно.

— В школе нас обучали обращаться с оружием, — запротестовал Бенни.

— Ты научился этому не у меня, — поставил точку Том.