Гнездо гадюки. Код императора

Он смотрел на свою мать так, словно видел ее впервые. Ему было стыдно за себя и за нее.

– А причина в том, что Люциане ни перед чем не остановятся ради цели. Они лгут, предают, крадут. – Она нацелила на него свои зрачки-боеголовки. – И идут на убийства.

Всю жизнь Йона Уизард служил своему клану. Его интересам, его приказам, его целям. Это по их указке он стал рэпером, телезвездой и знаменитостью.

Он даже не сомневался, чего они от него захотят на этот раз.

* * *

С окончанием горного сезона туристы покинули Тингри, и он почти опустел. И маленький отельчик был в их полном распоряжении. Эми, Дэн и Нелли уютно устроились вокруг очага посередине кухни. Несмотря на смертельную усталость, сна как не бывало – они были слишком перевозбуждены. Один Саладин безмятежно посапывал у огня, свернувшись в клубочек, и спал, не просыпаясь, уже несколько часов подряд.

– Как же хорошо! – то и дело приговаривала Нелли, – Теплый очаг, холод, сухой воздух. Здесь надо открыть оздоровительный курорт. Тут даже дым ароматнее, насыщенней. Наверное, это высота.

– Наверное, это ячьи какашки, – хихикнул Дэн. – Здесь ими топят камин.

– И на них готовят? – ужаснулась Эми и отодвинула от себя сладкий пахучий чай.

Весь вечер они по очереди вспоминали свои приключения, которые произошли с ними, пока их снова не свело вместе, и удивлялись, как они оказались в одном и том же месте в один и тот же час, идя к Эвересту такими разными путями.

Дэн от души позабавился историей о подвиге Саладина на Великой Китайской стене, а Эми никак не могла поверить Дэну, что Йона, оказывается, нормальный чувак.

– Нет, серьезно, – говорил он, – таких людей просто жалко, они все время равняются на таких, как Моцарт и Рембрандт. А их мать! Да продай он хоть триллион дисков, она все равно будет недовольна. Ей вечно чего-то не хватает – прямо помесь между тетей Беатрис и Горгоной Медузой. Да она чуть сама свою голову не съела, когда узнала, что мы – Мадригалы.

– Что? Ты ей рассказал? – Эми испуганно вскинула ресницы.

– Ну, так получилось, я был в бешенстве.

– А, понимаю… Но Кэхиллы ненавидят Мадригалов, сам знаешь. Теперь на нас начнется настоящая охота. И к тому же, мы понятия не имеем, где следующий ключ. И кто теперь захочет с нами иметь дело? Никто не вступит в союз с Мадригалами.

Дэн молчал, он и сам понимал, что теперь помощи ждать не от кого. И вдруг он просиял.

– Подожди! Помнишь того Бородатого Будду? В бабушкином доме? Слушай, настоящий Будда – на горе Сун. Я там был и нашел рядом с ним пещеру. И знаешь, что там было? Куски какой-то очень древней лаборатории! Они все обгоревшие. Это может быть лаборатория Гидеона Кэхилла? Она ведь тоже сгорела в пожаре, да?

– Да… А где это все?

– Она очень тяжелая, поэтому я ее перепрятал. Но не все. Одну вещь я оставил себе.

И он вытащил из кармана старинный медальон с миниатюрой.

– Мама? – Эми не верила своим глазам.

– Смотри внимательней. Видишь? Одежда, волосы… Это не мама. Это старая вещь. Ей, может быть, уже несколько сот лет.

– Значит, кто-то из предков. – Эми взяла у него миниатюру.

– И не просто предок, а предок Кэхиллов. А если это Кэхилл, то…

– Он тоже собирал тридцать девять ключей!

Эми слегка надавила на портрет и вытащила его из рамочки. На нем не было ни имени, ни даты. Но зато на внутренней стенке медальона была выгравирована надпись: «Собственность Энн Бонни».

– Энн Бонни… – повторила Эми. – Так это же пиратка Карибского моря! Первая женщина-флибустьер в истории человечества! Она что, тоже Кэхилл?!

– Есть только один способ это проверить! – ответил Дэн. – Похоже, мы едем на Карибы!

– Что? – открыла глаза осоловевшая Нелли. – Кто-то сказал – Карибы?

– Да, там, кажется, следующий ключ, – ответила Эми.

– Ну, так это совсем другое дело! – восхищенно пробормотала Нелли. – Тридцать пятый санблок, пляж, бикини и коктейли в кокосовой скорлупе. А что? Я – за!!

В ночном небе, словно остов гигантского корабля, плыл темный загадочный силуэт Эвереста. Он хранил в себе немало тайн. А впрочем, на одну меньше, чем раньше.