Гнев смотрящего

Чижевский решил, что есть два варианта: или взрыв «Мерседеса» организовали какие-то неведомые конкуренты Варяга – возможно, люди из окружения Заботина, желавшие убрать его из «Госснабвооружения», – или это дело рук сбежавшего Николая Радченко, который нашел себе подручных среди москвичей – и Патрикеев как раз и является одним из таких подручных. «Но зачем же этот чудак позволил так себя по-глупому засветить? – озадаченно думал полковник. – Ведь он не мог не понимать, что его сразу найдут. Хотя такому типу, как Радченко, попробуй откажи…»

Поскольку поисковая операция обещала быть опасной, Чижевский взял с собой десятка два своих людей – большую их часть расставил вокруг дома, на лестнице и на чердаке, а с остальными двинулся на штурм квартиры. Снабженную замками дверь холла мгновенно вскрыли подобранным ключом, и полковник остался в дверях, держа пистолет в кармане и зорко глядя на верхний и нижний лестничные пролеты. Однако в душе у него нарастало сомнение – слишком уж просто все получалось. Полковник посмотрел в глубину длинного холла – один из его молодцов нажал на кнопку звонка, потом тронул рукой дверь и неожиданно провалился внутрь: дверь оказалась не заперта. Вся бригада ринулась в квартиру, а потом из дверного проема высунулось недоумевающее лицо:

– Можно вас, Николай Валерьяныч?!

Чижевский после некоторого колебания бросил свой пост и проследовал в квартиру. Там он увидел посреди практически пустой комнаты немытое и нечесаное существо в лохмотьях, сидящее на полу. Рядом с существом стояла бутылка с какой-то желтоватой жидкостью вроде мебельного лака, а в комнате стоял удушливый запах застарелого перегара.

– Что за черт! Это еще кто? – гневно спросил Чижевский.

– Больше никого нет, – виновато ответили бойцы.

Существо издало требовательное мычание. Видимо, оно считало, что вторжение в его квартиру кое-что стоит.

– Ты кто такой? – загремел Чижевский.

Существо продолжало мычать и простирать руки к непрошеным гостям. Несмотря на невнятность его языка, становилось ясно, что оно хочет водки…

– Все обыскать, – распорядился Чижевский.

Обыск квартиры ничего не дал, но из донельзя засаленного мешка, явно принадлежавшего немытому субъекту, были извлечены военный билет и еще ряд документов на имя Патрикеева Николая Юрьевича. Сравнение фотографий на документах с грязным и заросшим лицом субъекта не оставляло сомнений в том, что это и есть Патрикеев.

– Что за херня? – прорычал Чижевский. – А где хозяин квартиры?

– Я х-х-хозяин, – наконец внятно произнесло существо. – А т-т-ты кто?

– Ах вот оно что, – понимающе пробормотал Чижевский. – Ну, рассказывай, как это ты дошел до жизни такой…

– Бухнуть н-н-надо, – вместо ответа заявил хозяин.

– Сбегай вниз, купи бутылку водки, – приказал Чижевский одному из своих бойцов, а потом предупредил хозяина: – Не будешь говорить – ничего не получишь. Давай рассказывай.

– Значит, так, – собрался с мыслями подлинный гражданин Патрикеев. – П-п-пошел я с месяц назад в магазин…

– Там тебе предложили выпить, – продолжил за него Чижевский, – ты согласился, выпил и с тех пор ничего не помнишь. Очнулся здесь…

– Откуда знаешь? – вытаращился на Чижевского возникший из небытия хозяин квартиры.

– А что тут знать-то, – вздохнул Чижевский. – Дело обычное. Ты бы прежде чем опохмеляться, сначала паспорт бы себе выправил. Паспорт ведь у тебя забрали, верно?

– Хрен его з-з-знает, – озадаченно почесал затылок Патрикеев.

– Может, вспомнишь, кто тебя заманил?

Алкаш нахмурился, точно припоминая что-то.

– Вроде как того мужика звали… График… Или Рафик… Ну точно! – вдруг просиял настоящий Патрикеев. – График Тэ.

Кое-как ворочая языком, Патрикеев сумел воссоздать картину его похищения оборотистыми ребятами из конторы «Графика-Т». Теперь задача Чижевского несколько упрощалась…

– Ты вот что, Коля, – сказал Чижевский, – давай выходи из штопора и займись делом. А вообще-то, повезло тебе, мужик. Тебя ведь должны были грохнуть… Ну ладно, некогда мне. Бывай здоров.

– Э, э, э, – забеспокоился Патрикеев, – а где этот, который за пузырем побежал?

– Не волнуйся, принесут тебе пузырь, – усмехнулся Чижевский. – А когда просохнешь, в церковь сходи, поставь свечку. Ты ведь, считай, все равно что заново родился.

Глава 17. Сомнительная компания

За окном, занавешенным белой шелковой портьерой, виднелась краснокирпичная стена с зубчатым верхом. В просторном кабинете, обшитом темными деревянными панелями, стояла грозная тишина. Только большие часы с маятником строго тикали, отмеряя исторический ход времени, как они делали это последние сто с лишним лет. За столом сидел моложавого вида человек в темном дорогом костюме и что-то писал в блокноте. Зазвонил телефон. Не поднимая глаз от блокнота, он потянулся к батарее светлых телефонных аппаратов на боковом столике и уверенно снял нужную трубку.

– Сапрыкин слушает!

– Александр Иванович! Алик! – В трубке зазвучал знакомый голос Виктора Ивановича. – Все, о чем мы договаривались, готово. Осталось дать команду к исполнению…