Гнев (ЛП)

Отец сглотнул и, вздернув подбородок, встретился с ним взглядом. Глаза у него были слезящиеся — от выпитого, не было никаких сомнений, что это могло быть вызвано эмоциями. Кассий знал, что у его отца их было немного.

— Ты ошибаешься, если думаешь, что он остановится на мне, — выплюнул король. — То, что тебе ещё предстоит узнать об этом мире, может заполнить целый океан.

— Тогда, возможно, мне пора выйти и посмотреть, умею ли я плавать. Удачи тебе удержать голову над водой без меня.

Кассий выскочил из тронного зала в коридор, ярость бурлила в его крови. Солдаты и слуги в равной степени занимались уборкой, и он лавировал между ними, решив увеличить расстояние между собой и отцом.

Кассий по своей природе не был человеком, который всё переосмысливает. Он принял решение и бросился вперёд. Но в последние недели он обнаружил, что его разум снова и снова прокладывает одни и те же пути — задавая одни и те же вопросы.

Что, если бы они никогда не приходили сюда? Счёл бы Повелитель бурь их мёртвыми? Или у него был какой-то способ узнать это? Выследить их? Неужели только жажда его отца обладать другим королевством снова привела его к ним? Кассий любил власть, но он не был настолько наивен, чтобы думать, что стать королем — это единственный способ получить её. Он мог бы прожить сотню разных жизней, если бы поступил так, как угрожал, если бы расстался с отцом в тот день, когда пала его родина. С магией, которой он обладал, он мог бы пойти куда угодно, увидеть что угодно, но вместо этого он был здесь, и занимался этим снова и снова — наблюдая за падением мира, кусочек за кусочком.

Возможно, на этот раз он не останется здесь до конца. Какое ему дело до этой земли, до этих людей? И благодаря заботливому воспитанию отца он никогда не был слишком привязан ни к кому в своей семье — в конце концов, эмоции были слабостью. Ничто не связывало его с этим местом.

Вернувшись в свою комнату, он разорвал пуговицы на рубашке, желая снять ткань с ожогов. Он зашипел, освобождая ткань, вновь вскрывая раны, на которых уже свернулась кровь.

Пусть они кровоточат. Боль помогла притупить его ярость.

Кассий схватил стакан, налил себе напиток из буфета и направился к своему столу. Он уже собирался сесть, когда заметил прямо перед собой кусок пергамента. Он был довольно щепетилен в обращении со своими вещами и помнил, что ничего в последнее время не писал.

Двумя пальцами он подтащил пергамент поближе к краю стола и прочитал его. После первого прочтения он опустился в кресло, опрокинув в себя остатки своего напитка. Затем он поднёс пергамент поближе к лицу и снова прочитал слова.

«Моя мать у меня.

В следующий раз я приду за своим королевством.

И какую бы жестокость ты не проявил по отношению к Новайе, я позабочусь о том, чтобы она обрушилась на тебя тысячекратно.

Аврора».

Кассий откинулся на спинку стула, ожог на плече защипал от соприкосновения с деревом. Один уголок его рта приподнялся в подобии улыбки.

Похоже, у него всё ещё есть кое-что, что привязывает его к этому месту.

Те, кто обладал даром воды, зачастую были одинокими созданиями, ведь они познали глубины океана и самые дальние уголки мира так, как никто другой не смог.

— Изучение Первородной Магии

12

Тринадцать лет назад.

Круз уже не был уверен в том, сколько прошло дней. Больше дюжины, это уж точно, но иногда дни и ночи смазывались во время бурь, и было трудно понять разницу, когда тёмные тучи затягивали солнце на бесконечно долгие промежутки времени.

Число тех, с кем он застрял тут, начало быстро уменьшаться, и он не позволял себе слишком долго думать о потере. Отец говорил ему, что выживают только сильнейшие, а остальные не имеют значения. Это было тогда, когда его отец всё ещё его навещал… до того, как он решил, что Круз не был одним из сильнейших.

Но Круз ему докажет. Когда-нибудь. Он начнёт с того, что проявит себя здесь, в этих джунглях

Из тех, что остались, был он и девушка Кэсс, та, что с синяком на шее, хотя кровоподтек уже почти полностью исчез. Был также высокий мальчик с тёмной кожей, и маленький, которого тот взял под своё крыло. Девочка с тёмно-рыжими волосами и пятнистым пурпурно-красным пятном вокруг глаза, которое Круз принял за ужасный синяк в первые дни. Но цвет остался точно таким же, и теперь он догадался, что это родимое пятно.

Именно она, та, что с меткой, заставила Круза наконец-то понять, почему всех их вывезли в джунгли. Он увидел, как она спасла себя способом, который казался нереальным.