Гнев изгнанников

Костер для приготовления завтрака разводить не пришлось. Я наполнил котелок водой и углубил его в кипящую, серую с рыжим оттенком жижу – небольшая булькающая лужа у камней рядом с нашей ночевкой. Коты разбрелись, за исключением вожака и того, на котором ехал я.

– Чудно как, – Дарина не без удивления наблюдала, как в котелке начинала закипать вода.

– Что чудного?

– Земля тепло дарует… должно быть, великое колдовство это все породило.

– Это все породила природа, – засыпав травяной смеси в котелок, я улыбнулся тому, какое озадаченное лицо было у моей амазонки, а потом подумал, что без божьего промысла все-таки тут не обошлось, очень уж необычное, я бы сказал, уникальное место.

Похоже, мы шли через кальдеру спящего… ну, или дремлющего вулкана, и тут уж да, стоит молиться всем известным и неизвестным богам, чтобы этот вулкан не проснулся.

– Надо идти к горам.

– Зачем?

– Видишь снежные шапки на вершинах?

– Да.

– Это чистая вода в ручьях, что течет по ущельям тех гор, образует эту реку.

– Далеко, – задумалась Дарина.

– Не очень, еще пару дней пути… верхом на котах. И кстати, сегодня я на вожаке еду.

– Это почему?

– Потому что… Потому что ты должна привыкать к разным характерам зверя.

– Да? – Дарина приподняла бровь и отпила из чуть помятой медной кружки. – Ну, хорошо.

Разумная все же у меня жена, поняла ведь все, но настаивать и вредничать не стала, да и не те место, время и вообще ситуация для самоутверждения в стиле «кто в доме хозяин». Дома нет, гиблые и дикие места кругом… Хотя предпосылок для гибели ни по ощущениям, ни визуально не наблюдалось, да и коты спокойны.

* * *

Ежась от холода после прогулки до ветру, Корен остановился на пороге дома колдуньи. Он внимательно осмотрел озеро, поверхность которого сковал тонкий лед. На мостках стоял иноземный воин, уперев двусторонний боевой топор в доски и облокотившись на длинное топорище. «Поди, замерз», – подумал Корен, передернул плечами и хотел было зайти в дом, но наемники у ворот заимки, в которые упиралась лесная дорога, что-то засуетились.

– Что там? – повысив голос, спросил Корен.

– Посыльный дружины княжеской, – ответил один из наемников и пренебрежительно сплюнул на снег.

– Открывай, – махнул рукой Корен и поспешил к воротам.

В приоткрытые ворота въехал всадник, вручил Корену опечатанный сверток пергамента, развернул лошадь и поскакал прочь, одарив наемников не менее пренебрежительным взглядом. Разломив смолу княжеской печати, Корен развернул пергамент, прочел его и, удовлетворительно кивнув, пошел к дому.

– Какие новости? – наместник Стак отвлекся от завтрака, когда Корен уселся на лавку у входа и задумался.

– Дозорные прибывающего в скором времени гарнизона сообщили, что тот встанет на перекрестке северного и восточного трактов.

– Гарнизон?

– Я же говорил, это для охраны северных границ княжества от набегов. Когда прибудет подкрепление из крепости с земель Желтого озера?

– Сегодня, – ответил наместник, задумался ненадолго и добавил: – Или завтра.

– Я вчера посылал людей, они отметили путь по уже крепкому льду до гатей.

– Лошади пройдут?

– Не уверен, да и не нужны там лошади, только хищников привлекать.

В ответ наместник согласно кивнул и продолжил завтракать.

* * *

Следующие два дня в пути прошли относительно спокойно, если не считать затянувшейся вчера охоты у котов, на которую они свинтили всей стаей и вернулись часа через три, не меньше. Я тогда даже подумал, что они ушли оттого, что мы достигли границ их территории, и что скоро явятся другие коты и к ним снова придется привыкать. Но охотники вернулись сытые и довольные, и мы продолжили путь. Было едва уловимое ощущение, что за нами кто-то наблюдает, то ли зверь какой, то ли еще кто, но как я ни напрягался, чтобы уловить хоть чуточку информации об этом – бесполезно. Успокаивало то, что от этого ощущения не фонило опасностью.

На ночлег остановились на каменистом склоне, по которому бежал узкий и шумный ручей. Первое, что я сделал, так это зачерпнул воду из ручья ладонью и сделал пару глотков.

– Чистая какая, – сказал я вслух, – и снегом пахнет.

Солнце уже скрылось за вершинами к западу, но было еще достаточно светло, чтобы оглядеться. Густые рощицы у подножия гор, по склонам редкий кустарник и красные камни, несколько ручьев, все та же река, которая стала много у́же, температура воздуха, по ощущениям, не ниже десяти тепла. Горы высокие, трехтысячники, не меньше. Под ногами глинистая почва с редкой травой, по берегу реки галька, песок и вылизанные кругляши пористой пемзы разного размера. Отчего-то вспомнился мотив – индейская флейта, барабаны… прерии, если б не горы.

Дарина уже справилась с разведением костра и возилась с ужином, пока я предавался созерцанию окрестностей, точнее, она перебирала наши скудные запасы и думала, что же можно приготовить.

– Знаешь, а мне здесь нравится, – присел я у костра и подкинул пару веток хвороста.

– Мне тоже, но опасаюсь я, Никитин.

– Чего?

– Того, что не знаю этих мест, не знаю, чего от них ожидать еще, – Дарина немного помолчала, а потом спросила: – Мы уже пришли?