Гнев генерала Панка

Гоблин глянул в почти прозрачные от ярости глаза онта. Тот видел, что промахнулся, что обречён, но пощады не просил, даже не пытался втянуться в окно сам, да и не мог бы на одной руке, а вторая… Вторая взметнула всё тот же великанский меч! Чумп ухнул, нагнетая злобу, которой не было, взмахнул кулаком… но в лицо не ударил, не его стиль, обрушил удар на подоконник. Толстое дерево сухо лопнуло, туша онта выдрала своей тяжестью кусок доски и без звука пропала внизу, только через миг звучно хряпнулось от подножия башни.

— Подумать только, — раздалось за Чумповой спиной раздумчивое. — Сколько лет, сколько набегов, сколько сражений! А пал от руки — смех и грех — последнего татя…

Чумп похолодел. Голос был знакомый. Сердце ушло в пятки.

— Ну уж и последнего, — ответствовал он с достоинством, голос чуть дрогнул, но ничего, сойдёт за сбитое после прыжков дыхание. — Да я его и не трогал… Ишь, задницу наел, как ещё башню не обрушил…

Он неспешно поворотился, пригляделся. Да, по левой стене два пластинчатых доспеха и четыре разные кольчуги, правая увешана мечами, в основном красиво украшенными, однако есть и пара простых, а вон и генеральский, коли глаз не подводит; пара сабель, арбалет, щиты, две скрещенные рогатины. А в глубине, загораживая спиной единственную дверь, стоял сам Коальд. В руках всё та же диковинная секира на прямом, почти копейном древке, два лезвия, шипы на торцах, а вот доспеха нет — только тяжёлый парчовый халат. Не похоже, что онта это беспокоит, но плохой бы он был воин, коли бы по его лицу чувства читались! Чумп же словно голый, всё оружие разбросал на стене… не скакнуть ли обратно? Коальд не успеет через всю оружейную… или успеет? Не торопится… Чумп прислушался, поспешно сместился на шаг вправо, прикрыв спину простенком между двумя окнами. Почудилось, что по настилу ещё кто-то топает. Может, и кажется, но стоит ли проверять?

Коальд понял движение по-своему, осклабился по-волчьи и скользнул вперед и полевее, чтобы отрезать гоблина от стены с оружием.

— Ловок, — признал он, растягивая слова, в глазах разгоралось лютое пламя. — Спасало не раз, не так ли?

— Всегда, — заверил Чумп, чуть сгорбился — последний сюрприз, последний шанс…

— Сейчас не спасёт. Конец тебе, ловкач!

Коальд вскинул секиру поперек, чтобы не воткнуть в потолок, глянул прицельно, уже видя гоблина распластанным с шага, и Чумп понял: не успеешь — умрёшь…

Он чуть присел, чтобы достать пальцами до голенища, прямо из приседа вымахнул в лоб онту последний свой ножик — короткий, тонкий, больше пригодный для ковыряния в замках. Коальд небрежно шагнул ещё ближе к стене с оружием, пропуская нож, Чумп тоже прыгнул влево — к доспехам. Коальд явно изумился — всё равно же надеть не успеет, да под секирой и не устоит никакая кольчуга, шагнул вперёд…

Чумп ухватил ближайшую кольчугу за полы, сорвал с крюков и что было силы хлестнул как тряпкой. Коальд понял слишком поздно, отпрыгнуть не успел; успел, и то еле-еле, отбить, кольчуга намоталась на секиру. Онт тряхнул оружие, скинул помеху, но тут же гоблинская пятка пребольно пнула его в лодыжку. Чтобы не упасть, отскочил подальше, Чумп же успел прокатиться мимо него к стене с оружием, ухватил рогатину и пырнул. Коальд подставил рукоять секиры между перьями, отбросил острие в сторону, Чумп коварно выпустил оружие и выгадал ещё пару секунд, пока онт, изощрённо матюгнувшись, установил равновесие. К тому времени гоблин уже вернулся на свое место между окон. В правой руке держал увесистую, до блеска начищенную саблю, в левой — оркский железный щит с острыми углами. Хватал абы что, не до выбора, ну не генеральский же меч в самом деле, но Коальд глухо зарычал. Только этого не хватало! И безоружного-то не влупишь, а тут ещё саблю сцапал, да не простую, из-за океана, кольчуги режет на загляденье, имейся третья рука, не занятая под секиру, сам бы из нее не выпускал…

Чумп, напротив, перевёл дух. Да, онт страшен в бою, это заметно. Может и прикончить, вон как ладно секиру покачивает в лапищах — словно любимое дитя, а тут сабля непонятная, только и счастья, что весом по руке, да еще щит зачем-то сгрябчил — по привычке хватать всё, что плохо лежит… или висит. Да, убить может, но вот напугать — это уже едва ли.

— Мне твой конец без надобности, — сообщил он. — Не гзур небось, это они ожерелья свои Стремгод знает из чего набирают.

— Шути, шути…