Гнев генерала Панка

Пол тем временем начал давать уклон вверх, вскоре из-под ног ушла вода, правда, ещё хлюпала в сапогах гоблинов, тонкими струйками изливалась из-под броней, но легче идти не становилось. Зембус хоть и ухитрился мысленным нажимом остановить кровь, но всё равно начал спотыкаться от слабости, Вово сбросил мешок и потащил его волоком, а Чумп уже сам по большей части подволакивал генерала, который упорно крепился, но чувствовал в коленях предательскую слабость. В таком виде дотащились до довольно широкой площадки, которая, видимо, была тут за развязку — на неё помимо гоблинского пути выходили ещё два коридора.

— Далее куда? — выдохнул генерал.

— Далее здесь, — отрезал Чумп и практически свалил его на пол. — Хоть сухо. Давайте дух переведём.

— Верное решение. — Вово бросил мешок, сам протащился до развилки, заглянул в один коридор, в другой. — Вроде ж должен был быть, а вот не помню… Да я чего, я ж за батей шёл, хвостиком, что мне было пути запоминать… А может, и вовсе не был, а с той, другой стороны мы к Многорукому выходили… Одно скажу — этот вот путь вниз ведёт, опять же к воде.

— Хватит на сегодня воды, — простонал Хастред. — А второй куда? Наверх?

— Не то чтобы наверх, но водой оттуда не пахнет.

— Значит, туда и пойдём. Возражения есть?

Возражение было только у Вово — он возражал против того, что отдельные его спутники норовят усесться задницами на мешок с провизией. Мешок был оставлен в покое, а гоблины занялись осмотром своих повреждений. Стащили сапоги, вылили из них воду, кривясь и шипя помогли друг другу вылезти из доспехов. Вово, как оказалось, получил больше всех — синие и багровые полосы разукрасили весь его чудовищно могучий торс, дышал он с присвистом, не иначе как пара ребер проткнула лёгкие. Утешало одно — любой другой на его месте вовсе был бы размазан в лепешку. Рана Зембуса оказалась нехорошей — хотя и неглубокая и не задевшая хребет, она потемнела и начала гноиться, судя по всему, когти чудовище никогда не чистило.

Друид, впрочем, не растерялся, извлёк из сумки несколько листьев, разжевал их в кашу и велел наложить, а предусмотрительный Хастред нашёл в мешке несколько тряпок, бывших некогда чистыми, прокалил их на факеле и заложил компресс, на бинты пустил свою старую рубашку — всё равно обзавёлся новым гобиссоном. Сам он получил изрядный фонарь под глаз, левое предплечье, изрубленное тетивой, распухло и побагровело, от таранного удара мордой твари его шатало не по-детски. Руку удалось туго замотать, всё равно стрел почти не осталось, едва ли будет хуже, а остальное осталось только терпеть. Чумпу, как генерал и обещал, замотали шею, наложив на обожжённое место немного Зембусовой целебной кашицы, а щёку пришлось оставить как есть, ибо примотать к ней что-либо, не заткнув ущельнику рот и глаза, оказалось невозможно. Генерал, к своему стыду, ран не получил, а ощущение, что его таки прожевали и выплюнули, объяснялось, скорее всего, возрастом и чрезмерным напряжением.

— Ну мы и спасатели, — пробурчал он смущенно. — Интересно, за нами кого пошлют?

— А мне интересно, как девица тут выжить ухитряется… если ещё, конечно, ухитряется, — проявил цинизм Хастред.

— Легко, — объяснил Чумп нехотя. — Я бы прошёл мимо того приятеля не подняв волны, да и магичка та, полагаю, не как некоторые наши, особо громогласные… А вот что там дальше будет, и не свернула ли она вниз?., нюх у неё, поди, не то что у Вово, чтоб так за милую душу определить, куда какой ход ведёт.

Оглядели оставшееся оружие. Потеряли секиру Хастреда, чекан Панка и булаву Вово — та отлетела от головы гада и булькнула на безвестную глубину. Кроме того, Чумп оставил там же в зале свой сломавшийся арбалет, а Хастред потратил почти все стрелы. Остались на поле боя и щиты Панка и Чумпа, щит Вово был оставлен ещё наверху. Зембус изрядно выщербил свой клинок о когти на щупальцах твари, но не бросил его, сейчас закинул в ножны и снял с шеи моргенштерн. Итого — у каждого по мечу да по паре ножей. Небогато!

— И хуже бывало, — заметил повеселевший генерал. — Да и то, с таким мордовалом бились, штаны сохранили — уже герои. Вон был я на рыцарском турнире в Доринорте. Выезжают на ристалище двое здоровущих, все в латах, как Кижинга, и ну друг друга метелить! А надобно вам знать, что в доринортских традициях биться булавами, у них ещё они таковые особистые, не всяк умник сообразит, как взяться, но уж коли по башке попадёт — только держись. Так они съезжаются, поединщики в смысле, и знай друг друга лупцуют столько времени, сколь надо герольду, дабы обскакать поле. После разъезжаются — доспехи менять и булавы, измолочено же всё в лохмотья! Сами быки те ещё, вот как Вово, пожалуй, меняют латы да оружье и снова съезжаются! И так, пока один не свалится, либо пока доспехи не кончатся… Так что это спорт для богатых. Впрочем, и то изворачиваются — выставляют наёмных бойцов, а то и совсем безвестные богатыри заявляются. На сей момент у оружейников тамошних обычай имеется — латы выставлять такому бойцу, а он им, коли победит, прокричит здравицу… зовётся по-эльфийски спонсорство.