Глухая пора листопада (сборник)

Матвей едва успел затормозить. Перед ним на дороге лежало дерево.

– Вот сволочь! – ругнулся он. – Это так ты хочешь от меня избавиться? Ну, я тебе покажу, гаденыш. Ты от меня никуда не денешься. Из этой ловушки нет выхода.

Ему и в голову не пришло, будто дерево мог повалить кто-то другой.

Он сдал назад, вышел из машины и подошел к препятствию. Ничего особенного. Дерево трухлявое и легкое. Матвей был человеком сильным и, уперев плечо в ствол, медленно, но успешно сдвинул его с проезжей части дороги в сторону. Немного вспотел, но помеху убрал. Вернувшись в машину, он сел за руль и поехал дальше. До конца пролеска других препятствий не встречалось. Так он добрался до бескрайнего поля. Здесь была совершенно прямая дорога. Он увидел машину Точилина. Она остановилась в километре от лесной черты, а банкир вышел из машины и курил, облокотившись на капот. Слишком далеко. Надо подъехать ближе.

Тут к затылку Матвея прикоснулся холодный ствол пистолета.

– Не торопись, приятель, – услышал он женский голос. – Я, не задумываясь, проделаю дырку в твоем черепе.

Машина была слишком тесной для резкого разворота. Нажать на курок можно в долю секунды, а на сопротивление нужно время.

– Чего ты хочешь? – спросил он со злостью.

– Того же, что и ты. Чемоданчик с деньгами. Вот только работать мы будем по моей схеме. А для начала ты мне отдашь свой пистолет. Медленно лезешь в кобуру под левой подмышкой и достаешь оружие двумя пальцами. И учти, красавчик, я в тебе не нуждаюсь. Мне для тебя пули не жалко.

Она права. Ей только спасибо скажут.

Он медленно достал свой пистолет, и баба ловко выхватила его, как птичка, клюнувшая мошку.

– А теперь, дружок, сворачивай с дороги и объезжай ряд сараев, что стоят по левой стороне, и поедем по полю, прижимаясь к постройкам. Так нас Точилин не увидит. Другие тоже нас не должны видеть. А теперь вперед.

Матвей скрипел зубами, но ничего сделать не мог. Но кто и как сумел его вычислить? Если его сдал Точилин, то зачем от него прятаться? Эта баба подсела в его машину, когда он расчищал дорогу. Все продумано и просчитано, а он, уверовав в свою счастливую звезду, потерял бдительность. Слишком хорошо все складывалось в последнее время. Рано начал почивать на лаврах. Хуже всего он переваривал свою беспомощность. В таком идиотском положении он оказался впервые и был к нему не готов, а потому не видел из него выхода.

– А теперь тормозни за тем сараем. Мы поравнялись с Точилиным.

Матвей остановился, но дорогу загораживал ангар и он не видел машину банкира.

– Мне что-то перепадет? – спросил он тихим осипшим голосом.

– Я посмотрю на твое поведение. А сейчас ты не должен мне мешать. Вынь ключи из зажигания и брось их назад.

Матвей подчинился.

– Теперь пристегнешь себя к рулю. Так будет надежней.

Женщина бросила ему наручники.

И опять он выполнил ее приказ.

Женщина вышла из машины, открыла дверцу водителя и приказала:

– Давай вторую руку.

Ствол пистолета смотрел ему в лоб. Она может сделать то, что он сделал с Рюшкиным. Выстрелить ему в висок, а потом снять наручники и исчезнуть. Чистое самоубийство. И все же он протянул ей трясущуюся руку. Она приковала ее к рулю второй парой наручников. Теперь он уже ничего сделать не мог, чувствуя себя парализованным.

Женщина его обыскала. Проверила удостоверение полицейского. Так в ее руках оказались признание Рюшкина и пленка с аудиозаписью их разговора. Все это она оставила на заднем сиденье. Затем достала фотоаппарат из своего рюкзака и скрылась за сараем.

Лера залегла за перевернутой кверху колесами машиной и приготовилась к съемке. Точилин продолжал стоять возле своей машины в нескольких метрах от нее. Банкир нервно курил и поглядывал на часы.

* * *

В небе раздался отдаленный звук моторов самолета. На горизонте появился допотопный кукурузник. Он летел очень низко. Фаина была поражена таким фокусом. Она специально обмазала свою новенькую «Ауди» грязью, чтобы та не отличалась от хлама, и загнала машину задом в небольшой пробел в горе металлолома. Когда самолет приблизился, Фаина прилегла на переднее сиденье, чтобы ее невозможно было заметить сквозь ветровое стекло. Самолет описал несколько кругов и пошел на посадку.

* * *