Глубокий рейд

Лодка Акима с ним и его товарищами летела по воде, и снова казаки молчали, Аким молчал — думал, что делать, Василий молчал, потому что на экранах его оборудования не было никаких изменений, ну а Денис… Он просто вёл лодку по болоту на большой скорости, ему было не до разговоров. В их молчании чувствовалось напряжение, но никто из товарищей Саблина даже и не думал что-то выговорить, что-то типа: «Вот ввязался я в эту историю на свою шею». Или: «А говорил: просто съездить за вещами!». Нет, вместо всего этого Василий вдруг произнёс:

— Слышь, казаки, надо бы земельку искать пригодную, — и Саблин, и Денис сразу поняли, куда он клонит. А Ряжкин продолжал: — Разберёмся с ними на сухом. В лодке нам тяжко придётся. Хоть и на сухом будет непросто.

— Мин у нас нет, гранат мало, — сразу отозвался Калмыков. — Как мы без мин пошли?.. Пластуны называется… Да и щитов у нас нет. И на суше нам тяжко будет.

— Щит у меня есть, — замечает Саблин. Штурмовик свой щит никогда не бросает. С тех пор как Аким получил под команду взвод, он его из ящика не доставал. Но никуда его из него и не выкладывал. — Да, мин мы не взяли, это оплошность, но у нас есть брикет взрывчатки и взрыватели.

— Аким, а сколько в их лодке было солдат? — интересуется Василий.

— Два, — вспоминает прапорщик. — Два солдата, два разведчика, нюхач, техник и офицер.

— Значит, в двух лодках будет… — прикидывает Ряжкин. — Четыре солдата, четыре разведчика и два офицера? — он многозначительно замолкает.

Четыре солдата, четыре разведчика и два офицера. Это немало для троих казаков, даже упакованных в отличную броню.

— Значит, будем искать хорошую сушу? — уточняет Денис. И тут же говорит, поднимая руку: — Дрон.

И Аким, и Василий сразу поворачивают головы туда, куда указывает Калмыков, фокусируют камеры. Так и есть, примерно в тысяче метров над землей прямо по курсу летает дрон переделанных.

— Вась, рация его фиксирует? — интересуется Саблин.

— И рация передачу фиксирует, и на РЭБ его импульс виден, — отвечает радист.

Это очень неприятное ощущение, когда за тобой вот так, без всякого стеснения, наблюдают твои враги. Лютые враги. И, видно, эти ощущения посетили не только Саблина, так как Денис повторил, но уже без вопроса:

— Аким, надо бы приглядывать хорошую сушу для боя.

Саблин встаёт, проходится по лодке, собирает пустые винтовочные магазины, берёт коробку с патронами и возвращается на переднюю банку, усаживается и, лишь начав быстро снаряжать магазины, отвечает товарищу:

— Надо бы… Но пока идём, — Аким надеялся пройти как можно больше до того места, где им придётся принять бой, чтобы быть поближе к населённым пунктам людей. — Держи обороты, Денис.

— Есть держать обороты, — отвечает Калмыков.

Найти хороший кусок земли.

И пока они идут, Саблин вспоминает ночной разговор со старым казаком и говорит радисту:

— Вася, прикинь там у себя, где у нас будет шестьдесят четыре, семьсот четыре, шестьдесят семь, семьсот четыре…

Ряжкин быстро забивает координаты, сверяет угол солнца, вводит время, потом молчит пару секунд и отвечает:

— Это точно нам не по пути, от нас на юго-западе, нам примерно час до неё, если решим идти туда, будем разворачиваться, эти сократят расстояние.

«Эти сократят расстояние, то есть приблизятся».

— Аким, а что там? — интересуется Денис.

— Помните, дед нас провожал в Ягельной? Сказал, что там земля хорошая, а на ней застава.

— Думаешь, дед не врал? — сомневался Денис.

— Почём же мне знать-то, — раздосадовано отвечал ему Саблин. — Дед мог и сбрехнуть за пятак.

— В общем, пока не доедем — не узнаем, — резюмировал Денис.

— Уж ежели решили туда идти, так надо поворачивать сейчас, — вставляет Василий, — нам чуть не в обратную сторону придётся тащиться.

— Надо решать, Аким, — Калмыков готов менять курс, в который уже раз за сегодня.

Оба товарища замолчали, ждали его решения, а решение-то непростое. Как-то он ходил уже с казаками из станицы в рейд, а вернулся один, почти один, дружка своего еле живого привёз, но тогда он решений не принимал, а теперь две души от него зависят. Одно дело в бою, на войне, туда казаки не по желанию идут, а по долгу. А тут пошли за ним. На его обещания денег нетрудных. А оно вон как повернулось. Вот и боязно прапорщику, враг-то нешуточный. Боится он погубить своих товарищей. Вот только делать нечего, дрон едва не над головой висит, лодки переделанных скоро слышно будет. В общем, времени думать нет, и он, закончив укладывать патроны в магазины, кладёт их рядом с собой на банку и после этого произносит:

— Ладно, Денис, бери на юго-запад.

И Калмыков, ждавший этих его слов, не убавляя оборотов, над небольшим омутом закладывает такой вираж, что Василий хватается за борт лодки.

И лодка, только что летевшая на восток, разворачивается едва ли не в обратную сторону и устремляется на юго-запад.

Акиму и гадать не пришлось, что будет дальше, так как не прошло и пяти минут со смены курса, а радист и говорит:

— Импульс. Мотор. Две шестьсот на север от нас.