Глубинный путь

Я надел ее себе на голову и прислушался. В наушниках было тихо. Но, еще раз осмотрев шапку, я заметил на ней что-то похожее на маленькую антенну. И лишь только я поднял эту антенну на несколько сантиметров, как в наушниках что-то застрекотало. Я отчетливо слышал точки и тире азбуки Морзе, но понять ничего не мог.

Это открытие сразу показало нам, что за птица тот, кто называл себя Черепашкиным. Без всякого сомнения, Черепашкин был враг не менее ловкий и опасный, чем Догадов, квалифицированный шпион, долго скрывавшийся под личиной глуповатого малого. Начальник охраны послал в Москву телеграмму, в которой просил сказать Догадову об аресте сообщника и уведомить, какое это произведет на шпиона впечатление.

Вскоре пришел ответ.

«Сообщение о разоблачении Черепашкина произвело на арестованного крайне тяжелое впечатление. Он сказал, что узнал, кто такой Черепашкин, во время пребывания с ним в тайге».

— Вот, пожалуйста! — сказал мне Томазян. — Недурно он нас обманул! Теперь разберитесь, как это они прыгали с самолета.

— Но Догадов уверяет, что он только в тайге узнал, кто такой Черепашкин.

— Очень возможно. Сейчас попробуем расспросить этого субъекта.

Я вспомнил, как ловко Черепашкин обманул нас во время прошлого ареста, и попросил у Томазяна разрешения присутствовать на допросе.

— Хорошо, — согласился Томазян. — Только теперь нет необходимости прятаться за ширмой. Садитесь и слушайте. Вы будете официальным свидетелем. Но вряд ли мы много узнаем на первом допросе.

Томазян приказал привести Черепашкина.

Когда шпион вошел в комнату, меня поразил его вид: черты его лица остались теми же самыми, но глаза утратили придурковатое выражение, взгляд их был мрачен.

— Присядьте, — предложил Томазян. — Теперь слушайте… Мы получили одно сообщение. — Он прочитал шпиону текст телеграммы. — Мы имеем также бесспорные доказательства, что вы устроили в подземелье взрыв, вызвавший аварию. И, наконец, в нашем распоряжении ваша радиофицированная шапка. Наши работники сейчас заняты расшифровкой полученных в ваш адрес радиограмм. Вы знаете, как высоко теперь стоит техника расшифровки. Если бы вам передавали радиограммы даже с Марса, их содержание все равно стало бы нам известным. Итак, советую вам не затруднять нашу работу.

Черепашкин помолчал, потом пристально посмотрел на Томазяна и на меня и не спеша высокомерно произнес:

— Я солдат, разведчик. Ваш враг. Больше — ни единого слова.

Он замолк и устремил взгляд куда-то вдаль.

Это был упорный враг. Хотя его и победили, он не просил помилования. Чувствовалось, что его всю жизнь готовили для ударов из-за угла. Он был способен на все. Он понимал, что спасения ему нет, и внешне воспринимал это совершенно спокойно.

— Может быть, вы все-таки дадите некоторые разъяснения? — спросил Томазян. — Скажите по крайней мере вашу настоящую фамилию и год рождения.

Черепашкин молчал.

— Как вы познакомились с Догадовым? Почему преследовали профессора Довгалюка?

Арестованный не отвечал. Он сидел выпрямившись на стуле и равнодушно разглядывал стену.

Томазян понимал, что сейчас от этого человека добиться ничего не удастся. Он позвал часового и приказал увести арестованного.

Шпиона вывели, чтобы немедленно отправить в Иркутск, а оттуда — в Москву, в распоряжение высших следственных органов.

— С ним будет еще много возни, — проговорил, глядя ему вслед, Томазян.

Поезда в наполненном воздухом туннеле уже шли регулярно, но скорость их не превышала двухсот километров в час. Пропускная способность туннеля резко упала.

Томазян спешил в Иркутск. Чтобы немедленно попасть туда, он заказал самолет. Я полетел вместе с ним. По дороге мы разговорились о давнишнем случае, когда в квартиру к Шелемехе забрался вор. Томазян теперь не сомневался, что это был управдом Черепашкин, намеревавшийся выкрасть бумаги Лиды и Станислава.

В Иркутске мы узнали, что, возможно, к следующему утру возобновится нормальное движение поездов в туннеле, то есть со скоростью не менее тысячи километров в час. В управлении Томазян доложил Саклатвале о положении в восточной зоне, об аресте Черепашкина и о мерах, принятых для усиления охраны туннеля.

Утром из туннеля сообщили, что работы по выкачке воздуха закончены и электропоезда идут с прежней скоростью.

ЭПИЛОГ

Чистенький городок, расположенный внизу, у самого берега, со всех сторон обступили покрытые зеленым кустарником холмы, сбегающие уступами сады и парки. Нежная зелень радовала спокойными, приятными глазу, красками. Позолоченные весенним солнцем, вспененные волны южного моря набегали на каменные стены набережной, могучими всплесками шумели на песчаных пляжах. Воздух был напоен дыханием весны и соленого моря.

На широкой веранде санатория находились четверо: юноша-спортсмен в полосатой майке и с биноклем, красивая светловолосая молодая женщина в голубом платье, седой старик… Четвертым был я.

Молодая женщина взволнованно перебирала пальцами ремешки своей сумочки, старик то снимал, то надевал очки, хмыкал и вопросительно поглядывал на своих компаньонов.