Глоток безумия

– Тема погоды. Как бы грустно человеку ни было, с ним всегда можно поговорить о погоде. И, что самое интересное, в зависимости от того, какое настроение у человека, к такой погоде тянутся его душа и тело. Я люблю дождь и всегда любил его. Почему? Потому что, возможно, во мне навсегда застыла прохлада. Хотя, знаешь, Гарри. Бывает и наоборот. Погода сама провоцирует настроение. И, вот к примеру, взять сейчас твое расстроенное настроение. Можно же на «ты»?

Гарри робко кивнул.

– Так вот. Наверняка, ты и не выспаться сегодня?

Гарри снова кивнул.

– Ну вот. Сейчас на тебя влияет не только сонливость. Но и предстоящая жара. Из-за таких вспышек на солнце, возможны перепады давления. И ты только представь: утро, ты еле проснулся, потом постепенно наступает эта жара, и, быть может, твое давление выше или ниже средней нормы. Естественно, при таких обстоятельствах, возможны и некоторые галлюцинации.

Я заметил, как в один момент взгляд Гарри поменялся и устремился не на кружку, а в пустоту. Он выпил глоток чая и замер, так и не опустив чашку на стол.

– Ты слишком неразговорчив, Гарри. Неужто, тебе не по вкусу мой чай?

Я внимательно изучал своего «собеседника». Мне нравится этот эмоциональный человек. Да, определенно нравится.

– Нет. Ваш чай прекрасен, – наконец ответил гость и растерянно посмотрел на меня.

– Ну вот, – улыбнулся я, – значит, шизофрении у тебя нет.

– Шизофрения…– повторил Гарри, медленно проговаривая каждый слог этого слова.

– Да, – подтвердил я, решив, что этого человека надо привести в тупик.

– Шизофрения – психологическое расстройство, которое крайне сложно излечить. При шизофрении часто возникают галлюцинации. Но, как однажды сказала мне тётя: «Раз мой чай тебе по вкусу, значит ты здоров». Да… А ведь тетя подбадривала раньше даже лучше всякого врача! И к тому же, что за врачи в нынешнее время, а? Хотя я не думаю, что эта проблема когда-либо изменится. Лишь редкие могут действительно вылечить. Видимо, никто из моих специалистов редким не оказался. Хотя нет! Один все-таки был. Но, он не вылечил меня. А наоборот, заразился.

– Как же так?

– Он ходил без языка, как и все остальные. Но, вся суть в слове. Большинство пыталось найти как можно более подходящий глагол. Но лечение разума – тонкое дело. Достаточно одного неверного шага и всё! Доверия нет! Ничего нет!

– Так как же он заразился? – я заметил, что Гарри приходил в себя, забывая о несчастном случае с Элизабет.

– Увидел все собственными глазами. На этом всё, больше ничего сказать не могу. Давай, поговорим о чем-то еще. Например, о любви. Знаешь, не смотря на то, как заканчивается та или иная история, любовь всегда идеальна. Также, как и идеально Сознание. Только то и другое имеет два исхода: первый – начало к изменениям. Второй – погружение в пожизненную депрессию.

Гарри слушал, слушал мою болтовню. Часа два я рассказывал еще о многом. Я рассказывал ему об ожирении и о семи кругах ада. О котах, о розах… а Гарри слушал… слушал… Иногда вставит слова два, а потом снова возвращается на место внимательного зрителя. Я пытался заполнить его мозги информацией на столько, на сколько это возможно. Кстати, советую вам, дорогие читатели, периодически очищать свои мозги, а то я чувствую вашу свалку даже через страницы. Я шучу.

А Гарри, на самом деле, человечек очень умный. И часто такие как он смекают, что что-то, все-таки, пошло не так. Поэтому, во избежание неприятных сцен, которые мне иногда приходилось переживать, я просто приглашал таких вот «умных» на чашечку чая… Те, к Вашему большому удивлению, обычно никуда не спешили и оставались на долгую беседу. В конце концов, я открывал им входную дверь, провожал учтиво, и мои гости в полупьяном состоянии разума и пребывая в некоей прострации, не спеша, с остановками, шагали домой.

В общем, я просто хотел еще сказать, что такие люди, как Гарри, частенько появлялись в моей жизни.

И еще хотел сказать, что вся эта сценка, в общем-то, не имеет ничего общего с сюжетом. Я просто сейчас хотел расслабить моего читателя. При этом ломая ему мозги. О, не волнуйся! В твоей голове так много ненужного, что мои абзацы были сейчас цветочками! Снова шучу.

После Гарри я понял, что сегодня смогу написать пару слов и о Татьяне. В голове пробежало приятное описание девушки и это заставило меня улыбнуться. Но, спокойная улыбка не на долго задержалась на лице…

Я сел за стол, взял ручку. И тут же вся радость вдруг исчезла. Рука задрожала. Я еле – еле написал первую букву ее имени. Почему?! И эта странная боль в голове, словно кривляющаяся над моей душой. Как будто сама мысль находилась в кривом зеркале.

Я вскочил со стула и отшвырнул ручку. Затем все смахнул со стола. Листы разлетелись по полу, оставив за собой лишь слабый звук падения. Я смотрел на пустоту и понимал, что в ней, в этой пустоте что-то все-таки есть. Но, желание видеть это что-то совершенно отсутствует.