Глоссарий

Год был труден и я не раз был на грани жизни и смерти, но каждый раз мне не

давала умереть всего лишь одна мысль и образ.

Шепча каждый раз: - «Натали. Натали. Натали». Я находил в себе силы

подниматься с колен. Образ жены словно путеводная нить освещала мне путь и я просто

смотрел на него, шагая вперед. Чувства, поселившиеся в моем сердце становились все

сильнее и ярче, я не мог контролировать их, все что я хотел, увидеть её. Прикоснутся, рассказать, как сильно я её люблю и возможно… пусть даже возможно она станет чуть

благосклоннее ко мне.

Очень часто ночью я лежал и представлял, как мы держась за руки гуляем по

поместью, как она смеются в ответ на мои шутки, как хватается за меня, когда случайно

споткнется. Мысли туманили мне голову, заставляя возбуждаться, так что еще долгие

минуты потом я не мог привести себя в порядок.

Бросив кинжал, я рванул конверт зубами, сразу последний, я решил начать с него.

Он датирован был всего лишь месячной давностью, а следовательно содержал более

свежие данные.

Читая его, я мрачнел все больше. Барон Жерар поселился в моем доме и теперь

все время проводит с моей женой. Они прилюдно гуляли держать за руку, также слуги не

однократно видели, как раскрасневшаяся Натали, убегала от смеющегося барона. Я в

недоумении посмотрел на красные пятна, падающие на письмо и только потом заметил, что с такой силой сжал пальцы в кулак, что ногтями повредил кожу.

- Гребанный ублюдок, - выплюнул я оскорбление, ревность обжигающим

кипятком плеснула мне в сердце. Мечты, что я лелеял, были разбиты всего одним поганым

выродком. Я еще раз прочитал фразу «держась за руки» и ком подступил к горлу. Хотелось

выть. Темная сущность довольно шевельнулась и мне показалось, или это было на самом

деле, она стала чуточку больше.

Два первых письма я не стал читать, отправив их в камин как и последнее. Если

жена преступит свою клятву мне, а также клятву данную перед Богом в день нашего

венчания, я не занял как мне быть. Заснуть я так и не сумел, ужасные мысли мучали меня, я представлял её в руках барона, и ярость захватывала меня вновь и вновь.

Утром, угрюмый и не выспавшийся я пошел на построение.

Высокий человек, в аляпистых одеждах немыслимой раскраски гордо произнес.

- Поздравляю вас, вы теперь студенты имперской академии. Я его ректор, полный

боевой магистр граф де Жюли.

- «Как-то он несолидно выглядит для бойца, - подумал я, но само собой свои

мысли придержал при себе. Хватило первого посвящения».

Тем временем тип задвигал хвалебные речи императору, а также себе самому и

академии. Не забыл перечислить всех выдающихся выпускников, и чем мы будем

заниматься. Я сразу же простил ему и нелепую одежду и то, что мы простояли на

солнцепеке почти три часа. Оказывается из нас действительно будут делать офицеров, а

это обязательно изучение чтения, написания, танцев, джигитовки, фехтования и полный

курс хороших манер.

- «Мечты сбываются, - хмыкнул я, - стоило потерпеть все эти месяцы».

Три месяца спустя

Слезы текли по щекам, но я так и сидел с письмом в руках, не пытаясь что-то

сделать. Туго бившееся сердце с трудом прогоняло кровь по телу, мне казалось, что оно

сжалось до размера горошины, так тяжело было дышать. В письме, что пришло мне

сегодня, управляющий как мог, стараясь избежать прямых намеков, но все же писал, что

барон и моя жена уехали в его поместье, не сказав когда вернутся. Хотя прямых

доказательств по-прежнему не было, я хватался, как утопающий хватается за плавающий

листок, за это обстоятельство. Гоня от себя подозрения, но в тоже время признаваясь

самому себе, что только глупец способен поверить в верность при таких событиях.

Прошло две недели

Барон, похотливо улыбаясь берет у молчаливой Натали руку и начинает её

целовать. Он дотрагивается до неё губами, целуя все выше и выше. Вторая рука тем

временем ложится к ней на талию и начинает поглаживать сначала спину, затем плечи.

Внезапно он резким рывком разрывает ей платье и гадко мне ухмыляясь, хватает её правой

рукой за белоснежную грудь.

Я пытаюсь кинуться к нему, но не могу, цепи прочно приковали меня к кресту, а

рот мне заткнут тяпкой, и я не могу кричать. Я бьюсь, но ничего не происходит, лишь

барон продолжает свое дело. Я удивляюсь, почему Натали, моя милая Натали столь

безучастна. Словно в насмешку мне, ее лицо тут же искажается гримасой страсти и она

начинает тихо постанывать, поддаваясь и тая под ласками барона.

Смотря прямо мне в глаза, он начинает стаскивать с неё платье и вот уже я вижу

ослепительно белое тело ангела, которое трогает барон, при каждом своем прикосновении

оставляя на её белоснежно теле свои грязные, темные отпечатки. Они не пропадают и

вскоре мой ангел, оказывается сплошь заляпан пятнами.

Не останавливаясь, он дотрагивается рукой до пока еще ослепительно чистого

низа её живота, и поглаживая, вызывает у жены приступы сладострастия. Уже не

сдерживаясь, она начинает стонать и поддавать к нему бедрами, старясь прижаться

сильнее к его руке. Он ласкает её активнее, вызывая все новые и новые стоны страсти, и я