Глори из Техаса

– Я только зашла попрощаться.

– Приятного вечера, – улыбнулась Глори.

– Сегодня я заметила, что вы не упоминали об этом красавчике Брэме Бишопе. А как продвигается ваше предсвадебное обучение? Кажется, это так называется?

Глори мгновенно почувствовала, что горячая краска стыда заливает ее лицо, и в памяти всплыла проведенная с Брэмом ночь любви.

– Весьма успешно, – ответила Глори. – Любой профессиональный психолог рад узнать нечто новое, относящееся к его специальности. Например, я поняла, что зря побуждала молодые пары строго соблюдать семейный бюджет, чтобы избежать ссор. Наоборот, строгость в этом вопросе вызывает лишнее напряжение. Иногда надо потакать своим желаниям, делать послабления. И при самом скудном бюджете можно выкроить деньги на развлечения, на любимые блюда.

– Интересно, – заметила Марго.

– И еще одно: очень важно сердечно прощаться утром перед уходом на работу, а вечером при встрече тоже проявлять теплоту и заинтересованность, поскольку… Что вы так улыбаетесь, Марго?

– Я? – Секретарша удивленно подняла брови. – Ничего, просто мне приятно видеть вас такой оживленной. У вас сияют глаза.

– При чем тут глаза? Как только, проведя тренинг с Брэмом, я соберу необходимые сведения, то обязательно составлю курс предсвадебного обучения и начну его внедрять. А когда пройдут две недели нашего эксперимента, мистера Бишопа я больше никогда не увижу.

– Глори Карсон, я уже стала матерью, когда вас еще на свете не было. Мне понятно, что с вами происходит. По-моему, вы сами с собой не до конца честны! Душа моя, когда вы сказали, что больше никогда не увидите Брэма Бишопа, блеск вдруг исчез из ваших глаз. Словно облако закрыло солнце. – Она помолчала. – Ну, я пойду, а то опоздаю на автобус.

Тишина, наступившая после ухода Марго, плотной пеленой накрыла Глори, стало трудно дышать.

– Я держу под контролем свои чувства, – произнесла Глори вслух.

Но неужели и правда блеск вдруг исчез из моих глаз, когда я сказала о том, что больше никогда не увижу Брэма?

Марго – фантазерка, начитавшаяся любовных романов и насмотревшаяся сентиментальных фильмов. Уйдет Брэм – и все. Глори вздохнула. Конечно, ей будет не хватать его… несколько дней… и ночей.

Прекрати немедленно, Глори Карсон! – приказала она себе, вскочив на ноги.

Она ничуть не сожалела о своем решении быть женой Брэма в физическом смысле, пока они вместе. Господи, это так естественно, если две недели живешь с человеком как его жена!

Жена?

Да, миссис Брэм Бишоп. И теперь до конца своих дней она будет хранить сладостные, драгоценные воспоминания о нем и о том, как они занимались любовью.

Они с Брэмом ведь никому не причиняют вреда тем, что делают это. Никому.

Но она не позволит себе влюбиться в Брэма. До этого просто не надо доводить, вот и все. Главное – держать себя в узде, не распускаться.

* * *

– Ох, я так наелась, что, кажется, сейчас лопну, – простонала Глори. – Такой замечательной пиццы я еще никогда не ела. Спасибо, Брэм!

Брэм улыбнулся.

– Забавный ресторанчик, – продолжала Глори, оглядывая просторный зал. – Шумный, конечно, но забавный. Идея поставить официантов и официанток на роликовые коньки мне явно по душе.

– Это я его построил. Ты видишь перед собой детище «Бишоп констракшн».

– По-моему, я тебе завидую. – Она помолчала. – Да, точно завидую!

– Почему?

– Потому что у тебя есть ощутимый, видимый результат твоей работы. Это, наверное, очень приятно.

– Конечно, приятно. В каждом моем детище много нового. В строительном бизнесе жирок не нагуляешь, в любой момент нужно быть готовым ко всему: разнообразие архитектурных, инженерных, дизайнерских решений, новые материалы… А конкуренция?! Но ты ведь тоже сделала неплохую карьеру, не так ли?

– Да, но несколько иную. Мне приходится постоянно убеждать себя, что я приношу пользу и помогаю людям. Пары, которым я даю советы в области брачных отношений, не приходят ко мне поблагодарить за то, что я для них сделала.

– Почему?

– Потому что я напоминаю им о трудном периоде в их отношениях. – Глори засмеялась. – Из меня бы вышла неплохая наседка! У меня здорово получается выталкивать птенцов из гнезда.

– Из тебя бы вышла прекрасная мать, – произнес Брэм, внимательно посмотрев на нее. – Счастлив будет ребенок, которому ты отдашь свою материнскую любовь!

– Спасибо, Брэм, – тихо произнесла Глори, – ты очень добр ко мне.

– А еще я полагаю, что твой муж, отец этого ребенка, тоже будет очень счастлив.

Из нее бы вышла замечательная жена и мать? Она никогда об этом не задумывалась по той простой причине, что в ее планы не входило брать на себя эти обязанности.

Не понимала она только одного: почему слова Брэма наполнены такой нежной теплотой, таким мягким сиянием, что ей хотелось запомнить их, упиваться ими, как неким бесценным даром.

– Эй, – позвал Брэм, постучав костяшками пальцев по столу, – есть кто дома? У тебя такой вид, будто я сказал тебе, что ты непревзойденный кандидат на рытье канав!

– Что? Ах, прости. Я витала где-то в облаках. – Глори чуть заметно улыбнулась.

– Ты готова? Может, уже пора уходить и ехать ко мне? – осведомился он.

– Да, с удовольствием.