Глохидий

– Значит, огня боится? – задала она сама себе вопрос. И сама себе ответила: – Ну давай тогда посмотрим, кто кого сильнее напугает!

Она вынула из шкафчика верхнюю полку и с грохотом вывалила её содержимое на кухонный стол. Шаги в тёмной комнате настороженно затихли, но девушку это сейчас не волновало. Среди старых приборов, сломанных вилок и коробок со спичками нашлась наполовину заряженная газовая зажигалка. В другом шкафу удалось разыскать полупустой баллон с освежителем воздуха и второй, почти полный, – дихлофоса.

Сунув первый в карман тонкого халата, выставив второй перед собой на уровне глаз, она срывающимся голосом прокричала:

– Ну что, ублюдок, мать твою, где ты там? Решил ко мне лезть? Иди сюда, попробуй! Я тебе устрою встречу с огоньком!

Пальцы сами надавили на кнопку баллона и крутнули кремневое колёсико. Сноп пламени метнулся через всё помещение, дотянулся до самого стекла в двери. По ту сторону зашлёпало, зашипело и забормотало. Глазами старухи монстр различил огненное облако (а девушка была на все сто уверена, что именно гриб теперь смотрит через тёткины зрачки).

Убедившись, что оружие работает, она сделала шаг… и опустила руки. Сил, чтобы покинуть освещённую кухню и встретиться с врагом, не оказалось. Ужас перед сгустком дрожащих щупалец был намного сильнее показной храбрости. Пальцы, тискавшие зажигалку, тряслись так явственно, что оружие ходило ходуном.

Но у монстра первого сдали нервы. Там, в темноте, прошлепали по полу босые ступни, щёлкнула замком и снова захлопнулась входная дверь.

Девушка подождала минуту, пока ещё не веря в своё избавление, затем подбежала к окну. В свете фонаря успела увидеть, как нечто, отдаленно напоминающее человека, выбралось из подъезда. Неуклюже спотыкаясь (но уже гораздо увереннее, чем раньше, держась на ногах), полуголая старуха с чайным грибом на голове поковыляла в сторону станции метро.

На раздумья больше не было времени. Племянница бросилась в прихожую, на ходу включая свет в каждой комнате. Сунула ноги в кроссовки, накинула куртку прямо поверх халата. Оружие рассовала по карманам.

Она нагнала тётку у самого вестибюля "Кунцевской". Выбежала на мост и увидела, как впереди по привычке, сложившейся десятилетиями, старуха ломится на станцию через запертые на ночь стеклянные двери. Изнутри на этот ужас уставился охранник. Волосы его шевелились, рука тщетно лапала ремень в поисках оружия, забытого в каптёрке.

Наездник, видимо, не понимал, в чем проблема. Бабкино тело продолжало то тянуть, то толкать дверь, то биться в неё всем телом. Лицо её было разбито. Девушка прокричала что-то, не соображая толком, что именно кричит, – просто не в силах была больше смотреть на этот ужас.

Гриб тут же прекратил судороги и заставил человеческое тело развернуться. Различил поблизости знакомую фигурку, готовящую к бою свой импровизированный огнемет. Тогда наездник быстро принял самое простое и радикальное решение.

Оставив в покое дверь, старуха шагнула к перилам моста и в два движения сиганула вниз, прямо на платформу. Ударилась о бетонный край, не удержалась, свалилась на пути. Похоже, сломала ногу, потому что подняться во весь рост не смогла. Опираясь ладонями о шпалы, задрала слепые глазницы кверху, где билась, захлебываясь слезами, бывшая родственница. Потом потвёрже встала на три уцелевших конечности и шустро поскакала вдоль рельсов вперёд, к зияющему вдали чёрному жерлу тоннеля.

Девушка в ту ночь не смогла никого догнать. Сначала ей пришлось вступить в схватку с охранником, наконец-то пришедшим в себя. Затем объясняться с полицией по поводу разбитой двери и опалённого лица "при исполнении". Потом она просто спала, пристёгнутая толстыми жгутами к каталке скорой помощи и обколотая седативными препаратами.

Подтвердить информацию про оживший чайный гриб охранник, разумеется, не решился. Но сумасшедшая старуха – да, была, этого он не мог отрицать. Да и камеры зафиксировали убийственный прыжок с моста.

На поиски четверть часа спустя выдвинулись сразу две команды. Одна шла с Кунцевской, а другая с соседней станции, во встречном направлении. Они обшаривали тоннель до самого утра, пока не пришло время сдаться и пустить поезда.

На истощённое, сморщенное безжизненное тело ремонтная бригада наткнулась три ночи спустя. Никто не удивился. Обычный итог, если неподготовленный, тем более слабый больной человек блуждает столько времени в сырых холодных катакомбах, без еды и света.

Старушку похоронили скромно, без помпы и огласки. О том, чтобы на время забрать из неврологии племянницу, дать ей возможность проститься с тёткой, никто даже не заикнулся. Так же никто из членов семьи никогда больше не произносил вслух ни слова о чайном грибе. Пустую грязную банку, покрытую омерзительными на вид наростами, засыпали хлоркой, после чего, не прикасаясь руками, накрыли полиэтиленовым пакетом и вынесли на помойку.