Глеб, отпусти!

Даже не стала смотреть на себя в зеркало, просто добралась до спальни, пошатываясь, встала в дверях, глядя на застеленное чистое белье. Вчера было так больно… Я боялась повторения, боялась следующей попытки Глеба лишить меня невинности. После принудительного минета у меня не было ни единой иллюзии, что мне понравится.

Но я сделала несколько шагов, обошла кровать и легла на дальний край, постаравшись занять как можно меньше места. Но даже не успела сомкнуть глаз, как в коридоре послышался шум.

Я приподнялась на локте, повернулась… Глеб, кажется, собрал все углы в квартире. Его шатало от стены к стене, от косяка к косяку, за которые он хватался пальцами как потерпевший кораблекрушение за прибитую к нему выломанную из корабля доску.

Он был пьян. Но не забывал раздеваться, стаскивая с себя по одному предмету одежды и роняя где-то по пути. К моменту приближения к кровати, он как раз пытался стащить штаны и не рухнуть.

Не получилось. К счастью, рухнул он на кровать и потянул обе брючины сразу, запутался, кое-как стянул их с себя и безумно устав от сражения, упал спиной и закрыл глаза.

Думала, он так и вырубится.

Но отдохнув полминуты, он снова поднялся, буквально не открывая глаз и снял часы, трусы и носки. Причем часы умудрился положить аккуратно на полку над кроватью.

И только после этого рухнул лицом в подушку окончательно.

Хотя нет, не окончательно. Приоткрыв один глаз, он заметил меня: