Глазомер! Быстрота! Натиск!

Понтонный мост, возведенный военными инженерами ниже Николаевской, был смыт еще осенью, поэтому приходилось делать приличный крюк к северу. Переправились через Буг возле села Федоровки, где река была гораздо уже. Паром был стареньким, и перемахнули реку только лишь за двое суток, ну а дальше был длинный путь до Днестра. Под Дубоссарами, где стояли несколько полков русской армии, к Алексею подошел высокий, долговязый пехотинец.

– Ваше высокоблагородие, рядовой Тамбовского пехотного полка Чижов Карп. Разрешите к вам обратиться?! – басовито крикнул он, представляясь, и принял уставную стойку.

– Обращайтесь, – кивнул Алексей, всматриваясь в кажущееся ему отдаленно знакомым лицо.

– Прошу о зачислении меня в ваш егерский полк! Меня и еще троих рядовых Тамбовского пехотного полка! Нас четверых, ваше высокоблагородие! – частил он скороговоркой.

«Взгляд осмысленный, прямой и уверенный, но без эдакой “наглинки”. Мундир далеко не нов, но зато хорошо выстиран и аккуратно заштопан, – отметил про себя Алексей, оглядывая с головы до ног просителя. – Оружие. На поясном ремне старенький, много чего повидавший пехотный тесак в ободранных и побитых деревянных ножнах. На плечевом ремне длинноствольная пехотная фузея. Выглядывающий из-за спины ствол масляно поблескивает. Видать, только вот недавно вычищен и хорошо смазан».

– А что же тех, за кого ты сейчас просишь, рядом не видно, а, Чижов? – задал вопрос пехотинцу Егоров.

– Да боятся они, ваше высокоблагородие, – ответил тот, пожав плечами. – Вот так вот напрямую, да еще и к цельному полковнику обращаться! А я-то вроде как с вами разговаривал уже единожды, вот и сейчас решился, правда, и самому мне за тот давний наш разговор сейчас сильно неудобственно.

Алексей снова вгляделся в лицо солдата. «Тамбовский пехотный, Чижов, Чижов Карп, “неудобственный разговор”. Штурм Очакова! – мелькнуло в голове. – Полуразрушенный греческий квартал, заваленные трупами улицы крепости и толпы солдат, которым взятый город отдан главнокомандующим на три дня».

– Ага-а, так это ты, Чижов, тогда зимой вместе со всеми прочь не рванул, когда фитиля догорали? – усмехнулся Лешка. – Напомни, чего не побежал? Неужто совсем даже не испугался?

– Испужался, – признался рядовой. – Аж поджилки от страха затряслись. Так бы и рванул вслед за всеми, жить-то ой как сильно хочется! Да уж больно вы там спокойно стояли. Ну ведь не станете же на потеху и себя же подрывать? Да и люди ваши, они ведь тоже, как и вы, не забоялись. У некоторых, вон, и ухмылки даже тогда на лицах были. Вот я и остался.

– Ты погляди, какой сметливый! – ухмыльнулся Алексей. – И когда только оглядеться успел? Ну, кровью невинной не замарался в те дни?

– Да нет, ваше высокоблагородие, не мое это, – замотал тот головой. – Да и не все же такие, как вот поперва, со стороны, кажется. Токмо горячка боя спала, ведь многие же и сами пошли в лагерь. Это уж самые дурные, те да, те злобствовали. Ну а как в войсках да без таких? А слова те ваши я запомнил, правильно вы тогда все сказали. Вот этих самых, за кого я сегодня перед вами прошу, и увел с собою за стены в лагерь.

– Ну-ну, – хмыкнул Егоров, – предводитель ты у нас, значит. А вас с полка-то ко мне отпустят? Как-никак бывалые все солдаты, а в ротах ведь сейчас более половины из новобранцев. Я-то, Чижов, походатайствую за вас, но и ты уж давай, у себя там к господам офицерам, как положено, по всей форме обратись.

– Ваше высокоблагородие, да я так-то уже, это самое, я еще перед тем, как к вам подойти… – пробормотал рядовой и виновато потупил глаза. – Вы уж извиняйте, что я это все загодя затеял. Но видно же сразу, что вы правильный господин офицер.

– Чижов, Чижов, ах ты и хитрец! – рассмеялся Алексей. – Все заранее организовал и продумал. Ладно, кто там остальные у тебя, как их фамилии? Кто ротный командир?

– Вот тут, ваше высокоблагородие, все и прописано, – достал тот из рукава мундира аккуратно свернутый лист бумаги. – Наш ротный грамотей это нам написал, – пояснил Чижов. – Здесь вот все фамилии и имена просящихся к вам указаны. Стало быть, второй батальон, третья рота, солдаты капитана-поручика Корягина Владимира Семеновича.

Алексей разглядывал косые строчки, нацарапанные на листе.

– Повезло тебе, Чижов, у меня как раз в батальоне шесть свободных мест осталось. И эти бы, конечно, закрыли, да хороших мастеровых оружейников мы из чужих солдат себе приглядывали. Ладно, ничего, найдем еще. А ты чтобы со своей командой служил в егерях честно, считай, что за всех тамбовцев передо мной сейчас тут поручаешься. Все ясно?!

– Так точно, ваше высокоблагородие! – громко выкрикнул рядовой. – Мы вас не подведем, даже не сомневайтесь!

– Ну-ну, – усмехнулся Алексей. – Беги давай к себе в роту. Я немного погодя тоже к твоему полковому командиру подойду.