Глазами предков

Пока никто не смотрел на Оксану, она вынула из складок платья двуствольный пистолет и выстрелила в спину Уварову. Пуля крупного калибра пробила Тимофея насквозь и угодила в правый бок Константина. От толчка оба упали, а Светозар развернулся вместе с графом.

Аксаков застонал и воскликнул:

– Ты что творишь? Мы же тебя спасаем!

– Этот мерзавец убил моего отца! – ответила брюнетка и, выстрелив в Чернышёва, добавила: – А тот собирался утопить моего ребёнка в выгребной яме. А виноват ты! Если бы ты держал язык за зубами…

– Но я никому не рассказывал о нас с тобой, – возмутился Константин.

– А как же он тогда узнал?

– Не знаю. Ты зачем застрелила мужа? Его бы судили за похищение.

– Зачем мне это нужно? – фыркнула брюнетка и, подойдя к запертой двери, выдернула подпорку и закричала: – Все ко мне. Графа убили!

Светозар придерживал тяжёлое тело мертвеца и понимал, что у них неприятности. Как только из подвала прибегут охранники, они устроят стрельбу, а без покрова сложно уклоняться от пуль. Аксаков закинул стонущего Уварова на заднее сидение и сам поморщился от боли. В принципе его рана не опасная, так как прошла по касательной, но людям, истекающим кровью, не рекомендуется садиться за руль. Пришлось внуку ректора осваивать вождение.

Внедорожник рывками поехал в сторону ворот и, протаранив преграду, выскочил на дорогу. А тем временем телохранители выбежали из подвала и открыли прицельную стрельбу по кузову и колёсам. Как ни странно, но изначально они попадали в машину и разбили заднее стекло, а потом обстрел прекратился, так как между автомобилем и поместьем появилась энергетическая стена, созданная на основе стихии земли. К транспорту бежал мужчина в мобильном доспехе и махал руками. Светозар опознал Георгия Тимашева и сбавил скорость. Резкое нажатие на педаль тормоза, и двигатель заглох. Внук ректора глухо выругался и крикнул:

– Тимофей ранен. Нужно везти его в больницу!

К внедорожнику подошёл Добрыня и, повернувшись к Борису, который вытянув руку вперёд, поддерживал «каменную» стену, спросил:

– Аптечка первой помощи с тобой?

– Сейчас будет, – ответил водитель-телохранитель, и отменил чары, так как Смирнов и остальные воины в мобильных доспехах навели оружие на испуганных охранников. Борис принёс коробочку и, осмотрев рану Уварова, флегматично констатировал: – Пуля прошла навылет между рёбрами. Жизненно-важные органы не задеты. У него болевой шок, но это скоро пройдёт. Парень невероятно везучий.

– Меня тоже ранили, – сообщил Константин, показывая кровь на рубахе.

Борис оценил степень ущерба и небрежно ответил:

– Царапина. Даже кости не треснули.

– Но ведь мне больно!

– До свадьбы заживёт, – отмахнулся статский советник. – Боря, что с Уваровым? Жить будет?

– Куда он денется. Говорю же, перед выстрелом подался вперёд и пуля вместо сердца, угодила левее.

– Он в сознании?

– Вроде да. Я вколол успокоительное и обезболивающее. Скоро уснёт. Хотите сейчас допросить?

– Нет необходимости, – поморщился статский советник и повернулся к Светозару. – Рассказывайте, что там произошло.

Внук ректора поведал всё без утайки и напоследок заявил:

– Если бы не беременная женщина, операция могла пройти без проблем.

Неожиданно Тимофей кашлянул и хриплым голосом сказал:

– Костя, в следующий раз найди себе нормальную бабу, а не безмозглую истеричку с неадекватным муженьком. И вообще, завязывай совращать чужих жён. Это чревато серьёзными проблемами.

– Мы заключили с ней договор: с меня ребёнок, с неё молчание. Но граф как-то узнал, и случилось небольшое осложнение.

– Которое чуть не стоило вам жизни, – констатировал статский советник.

– Кто ж знал, что у них в семье сплошные психопаты, – смутился Аксаков.

– Адюльтер нигде не в чести, – просветил Добрыня. – Ладно, пошли, посмотрим, что вы там учудили. Светозар Пересветович, показывайте.

Внук ректора задумался, с чего это вдруг статский советник обратился к нему по имени-отчеству, но после решил, что Прозоровскому положено по статусу проявлять вежливость и такт. Он проводил господ из тайной канцелярии в усадьбу.

После допроса, замаскированного под непринуждённую беседу, Оксана созналась в убийстве мужа. Она поведала о том, что граф заточил её в поместье и угрожал расправой. Добрыня понимал, что Чернышёва планировалось отравить после рождения наследника, но доказать это не мог.

А Светозар дошёл до пыточной камеры. Увидел на полу тело противника, которого ударил ногой в лицо и вдруг осознал, что впервые убил человека.

Глава 27