Глаза врага

— Тебя интересует, не обидно ли мне, что я могу не застать конечный этап операции? — пришел на выручку Трай. Я кивнула. — Спасение целого мира — это того стоит. В вашей истории тоже были такие примеры, например, строительство храмов. Люди, которые начинали его стоить, знали, что результат увидят только их внуки. Но они это делали, верили — это на века. А ведь, это всего лишь архитектура. Мы же создаем новый, прекрасный мир, который просуществует тысячелетия.

Слушая его речь, мне стало неловко за свой вопрос. Столько блеска было в его глазах, столько надежды. А ведь это ни его планета, ни его раса.

— Трай, — замялась я, — а сколько вы живете? — и тут же затараторила, — Если я задаю некорректные вопросы, ты меня останови. Просто я…

— Лика, — остановил мой поток слов Трай и накрыл своей ладонью мою, — ты можешь задавать любые вопросы, я отвечу.

— На все? — удивилась я.

— На все, — улыбнулся Трай. — Ответ на твой вопрос, наша продолжительность жизни примерно 130 лет.

— Оу… тогда получается, ты совсем еще молодой, а уже занимаешь руководящий пост?

— Да, в моей семье очень серьезно относились к образованию. Мой уровень знаний позволяет руководить.

— Понятно… кхм… а твой цвет глаз… — я вопросительно посмотрела в его глаза и продолжила, — я раньше не видела такой цвет глаз у вас…

— В этом нет ничего загадочного, — спокойно ответил Трай, — это наследственность. Да, для нашей расы стальной цвет глаз — редкость. Но, такое бывает, — пожал плечами парень.

— А твоя семья… расскажи про нее?

— Семья… Мои родители были замечательные. Отец был для меня беспрекословным авторитетом. Он был мудр, строг и справедлив. И хотя он всегда занимал руководящую должность, но на первом месте у него была семья. Он делал для нее все. Мою маму он боготворил, любил ее безумно. Выполнял каждый ее каприз, — легкая улыбка скользнула по его лицу. — Он отдал бы за нее жизнь, не раздумывая.

— А твоя мама?

— Мама, она была настоящей женщиной. С большой буквы. Мягкой, доброй, нежной. Всегда находила слова утешения для своих мужчин.

Я вопросительно подняла брови.

— Для отца и меня, — пояснил Трай. — Я ее очень любил… да и невозможно не любить ту, которая олицетворяла женственность. Если отец был как камень, то мама была водой. Она обволакивала своей ненавязчивой любовью всю семью. Меня она, конечно, баловала, — парень усмехнулся, — пока отец не видел. А вот отца любила и почитала, как и положено истинной женщине. Всегда была для него незримой опорой. Они были очень гармоничной парой.

Парень замолчал, и повисла неловкая тишина.

— Трай, — тихо начала я, — весь твой рассказ… он в прошедшем времени…

— Их уже нет.

— О, мне очень жаль. А братья, сестры?

— Я единственный ребенок в семье.

— Быть одному, это грустно…

— Знаешь, что это такое?

— Да, я тоже лишилась своей семьи…

— Расскажешь?

— Во время кризиса я потеряла всю свою семью. Родители погибли во время теракта. Был взорван мост. Еще у меня была сестра, — я грустно улыбнулась. — Она была старше меня на два года. Мы были очень похоже. Внешне, — я усмехнулась. — Не характерами. Света была более… более… если бы она сейчас была жива, то наверное, стала бы ученым. Она любила точность, расчет. Что бы все было разложено по полочкам. Любила докапываться до сути. Она была полной моей противоположностью…

— Вы были близки?

— Не совсем. У нас были очень разные взгляды на одни и те же события. Мы всегда спорили, — я улыбнулась. — Мы были детьми. И я любила ее. Уверена, она меня тоже. Просто сестра была не эмоциональным человеком. Не могла показывать любовь…

— Твоя сестра тоже погибла?

— Думаю, да, — продолжила я рассказ. — Я потеряла ее через пару месяцев после смерти родителей. Мы зайцами пробрались на грузовой поезд, который ехал на юг. У нас разгорелся спор, в каком вагоне надо ехать. Я помню каждое слово последнего нашего разговора с сестрой…

— Лика! В последних вагонах ехать нельзя! Включи мозги!

— Свет, я чувствую, что надо ехать в последнем вагоне, — срывающимся голосом говорила я. Убедить сестру в чем-либо, без весомых фактов было невозможно.

— Хватит! — взвизгнула Света. — Ты, что совсем дура! На любой остановке, именно последние вагоны могут быть отцеплены. Что тогда будем делать?!

— Выслушай меня…

— Нет! Я приняла решение! Я в последнем вагоне не поеду! А ты езжай, где хочешь!

— Все случилось именно так, как и говорила сестра. Последний вагон действительно отцепили. И я осталась одна.

— А что случилось потом? — Трай не спускал с меня глаз, в которых плескалась… тревога?

— Вагон был брошен рядом с пшеничными полями. Никаких поселений я рядом не увидела, поэтому просто пошла через поле, надеясь найти хоть какое-то укрытие. Уже ночью я наткнулась на какую-то каменную стену. Луны не было, и было очень темно. Поэтому, решила дождаться рассвета. А утром увидела, что уснула у стен монастыря. Вот, собственно и все. В этом монастыре я провела два года. До окончания кризиса.

— В монастыре… — как-то удовлетворенно протянул Трай, но тут же задал вопрос. — Лика, а почему ты решила, что надо ехать в последнем вагоне?