Глаза верхнего мира

— Этот вопрос ты должен решить с крысолюдьми. — Он нахмурился и замигал маленькими глазками. — А почему я не должен засчитывать тебя на свой счет? Это нужно обсудить.

— Не так, не так! — послышался резкий голос из-за решетки. — Мы засчитываем только тех, кто привлечен после заключения. Фабельна нельзя относить ни на чей счет. У него самого на счету есть один — а именно Кьюджел. У Зараидеса на счету нуль.

Кьюджел потрогал кольцо на шее.

— А что если я не смогу раздобыть двоих?

— Тебе дается месяц, не больше. Если не справишься, тебя сожрут.

Фабельн заговорил трезвым расчетливым голосом.

— Считайте, что я уже свободен. Поблизости ждет моя дочь. У нее страсть к дикому луку, она больше не приносит пользы в моем хозяйстве. С ее помощью я освобожусь. — И Фабельн удовлетворенно кивнул.

— Интересно было бы рассмотреть твои методы, — заметил Кьюджел. — А именно: где точно она находится и как ее позвать.

Выражение лица Фабельна стало хитрым и злым.

— Я тебе ничего не скажу! Если хочешь привлекать людей, сам изобретай способ!

Зараидес указал на стол, где лежали обрывки пергамента.

— Я привязываю привлекательные послания к крылатым семенам, и потом их выпускают в лесу. Таким образом я могу привлечь прохожих к входу в пещеру, но не дальше. Боюсь, что мне осталось прожить только пять дней. Если бы у меня были мои книги, мои фолианты, мои руководства! Какие заклинания, какие заклинания! Я разрыл бы этот муравейник из конца в конец; я превратил бы каждую крысу в язык зеленого пламени. Я наказал бы Фабельна за то, что он меня обманул… Гм… Вращатель? Отчаянная Чесотка Люгвилера?

— Чары Одиночного Заключения имеют свои преимущества, — предложил Кьюджел.

Зараидес кивнул.

— Да, в этом что-то есть… Но это все пустые мечты: у меня отобрали заклинания и унесли в какое-то тайное место.

Фабельн фыркнул и отвернулся. Из-за решетки послышалось резкое предостережение:

— Сожаления и извинения не заменят вашего счета. Соревнуйтесь с Фабельном! У него уже есть один на счету, и он собирается завтра получить второй. А ведь мы захватили его случайно!

— Я его привлек! — возразил Кьюджел. — Разве вы не знаете честности? Я послал его в пещеру, он должен быть занесен на мой счет!

— Все остается, как прежде! — последовал строгий ответ.

Зараидес развел руками и принялся лихорадочно писать на пергаменте. Фабельн скорчился в углу на стуле и сидел неподвижно. Проползая мимо, Кьюджел пнул ножку стула, и Фабельн упал на пол. Он поднялся и бросился на Кьюджела, который швырнул в него стул.

— Порядок! — послышался резкий голос. — Порядок, или будете наказаны!

— Кьюджел выбил стул, я из-за него упал, — жаловался Фабельн. — Почему его не наказывают?

— Чистая случайность, — заявил Кьюджел. — По моему мнению, вспыльчивый Фабельн должен содержаться в одиночке в течение двух, а еще лучше трех недель.

Фабельн начал плеваться, но резкий голос из-за решетки потребовал тишины.

Вскоре принесли пищу — грубую похлебку с неприятным запахом. После еды всем приказали проползти в нору на нижнем уровне, там их приковали к стене. Кьюджел спал беспокойным сном и проснулся от голоса из-за двери, обращенного к Фабельну:

— Послание доставлено, оно прочитано с большим вниманием.

— Хорошая новость! — послышался голос Фабельна. — Завтра я выйду в лес свободным человеком!

— Молчание! — прохрипел в темноте Зараидес. — Неужели целыми днями я должен писать пергаменты, а по ночам слушать ваше подлое злорадство?

— Ха, ха! — насмехался Фабельн. — Слушайте, что говорит бессильный волшебник!

— Увы мне! Где мои книги? — простонал Зараидес. — Ты пел бы тогда по-другому!

— А где можно найти эти книги? — осторожно спросил Кьюджел.

— Спроси этих грязных мюридов: они захватили меня врасплох.

Теперь Фабельн поднял голову и начал жаловаться:

— Вы собираетесь всю ночь обмениваться воспоминаниями? Я хочу спать.

Разъяренный Зараидес начал так яростно бранить Фабельна, что вбежали крысолюди и утащили его куда-то, оставив Фабельна и Кьюджела одних.

Утром Фабельн быстро съел свою похлебку.

— Эй, — крикнул он за решетку, — скорее одевайте мне воротник, чтобы я мог выйти и завершить свой счет. Первый на моем счету Кьюджел.

— Ба! — сказал Кьюджел. — Какой позор!

Крысолюди, не обращая внимания на протесты Фабельна, еще более плотно закрепили на нем ошейник, прикрепили цепь и вытащили его на четвереньках, и Кьюджел остался один.

Он попытался сесть прямо, но прижался шеей к влажной грязи и соскользнул на локтях.

— Проклятые крысы! Все равно я обману их! В отличие от Фабельна, у меня нет семьи, чтобы кого-нибудь привлечь… Эффективность пергаментов Зараидеса под вопросом… Но, возможно, кто-нибудь случайно окажется поблизости, как я и Фабельн. — Он повернулся к решетке, за которой сидел остроглазый надсмотрщик. — Чтобы привлечь двух необходимых людей на свой счет, я должен ждать снаружи пещеры.

— Это позволено, — провозгласил надзиратель. — Конечно, должен быть тщательный присмотр.

— Это понятно, — согласился Кьюджел. — Но я прошу, чтобы ошейник и цепь с меня сняли. При столь очевидном принуждении даже самые доверчивые уйдут.