Глаза леса (ЛП)

Война — ужасная вещь. По-моему, я видела слишком много войн, которые вели смертные и маги против себе подобных, а однажды и друг против друга. Люди обладают такой поразительной склонностью к насилию. Война не касалась моего леса уже двадцать три года, но для таких существ, как я, время измеряется не годами, а чувствами [2]. Мне кажется, что только вчера люди в масках бродили среди деревьев, распространяя метку зла, как коварную ползучую заразу.

Они составляют такую прекрасную пару, мои своенравные влюбленные. Идеальная несоответствующая комбинация. Он тьма, она свет. Она солнце и осень, он — грозы и дождливые дни.

Я чувствую ужасную срочность их встречи. Они идут на огромный риск, хотя я не уверена, к кому из двух возлюбленных относятся эти риски. Я все-таки успокаиваю погоду, для их же пользы. Хочу услышать их разговор.

Юноша начинает, и я почти жалею об этом. Слова, что он говорит ей, резки и жестоки, но это напрасно.

Его страшные, недобрые слова имеют вполне конкретную цель, по крайней мере, по его рассуждениям. Хотя, возможно, «рассуждение» — это не то понятие, которое следует применять в их случае, если учесть, что разум часто является первой жертвой любви.

Я видела, как эта сцена разыгрывалась бесчисленное количество раз. Многие влюбленные проходили через этот лес. Многие покидали его изменившимися.

Он хочет прогнать ее, забрать все, что показал и отдал от себя. Он бросает такие слова, как «невозможно», «трудно», «ошибка» и «неправильно», наряду с несколькими — ах! — современными ругательствами, которые я пока не имела удовольствия слышать.

Но его дама обладает мудростью еще не прожитых лет, она стоит рядом и смотрит на него темным, непоколебимым взглядом и ничего не говорит, оценивая его истинные намерения.

Она не может сказать, она не может увидеть поток утрат, боли и печали, который струится из него подобно ядовитому черному дыму. Я чувствую между этими двумя запутанную, сложную историю. Я знаю, что все молодые влюбленные иногда оказываются в таком положении, но читать их историю — все равно что читать ладонь божества — немного сложно. Не помогает и то, что юноша чуть более самоуверен, чем нормально для людей его возраста.

Великие события разворачивались в их мире и продолжают происходить. Оба они являются главными участниками грядущего. Я не лучшая из гадалок, но нахожу, что мой возраст и опыт могут оказаться намного более точными в предсказании будущего, чем любая астрология кентавров.

Ну и ну. Столько сарказма от молодого человека! Он быстро исчерпывает варианты, пытаясь отогнать свою даму, однако очевидно, что она так просто не сдастся.

Я придвигаюсь ближе, желая попробовать воздух вокруг них. Взлеты и падения земной жизни имеют привкус горькой радости. Я впитываю его как губка.

Быть может, я забываюсь от нетерпения, потому что юноша замолкает и смотрит на деревья, на меня. Не все смертные могут почувствовать мое присутствие, но я вижу, что у этого обладателя ярких волос и глаз в жилах течет старая кровь.

Тысячу лет назад его предки могли бы призвать меня с деревьев.

Конечно, я могла бы заявить о своем присутствии, но это свело бы пару с ума, и потребовалось бы несколько дней, чтобы морок прошел.

Нет. Они гораздо интереснее такими, какие есть, и я жажду увидеть, к чему приведет эта встреча.

Скоро он закончит. Он достиг своей цели. Она сломлена или, по крайней мере, производит на него такое впечатление. По какой-то причине ее мотивы труднее понять. Она опускается на землю и закрывает лицо руками. Ее плечи содрогаются.

«Окликни его!» — я хочу закричать. От того, чтобы попросить его остаться, ее удерживает не только гордость. И не только гордость удерживает его от того, чтобы подойти к ней.

Он уйдет, и она его отпустит. Почему? Как ни странно, именно это они оба находят лучшим.

Что-то здесь не так.

Но тут юноша замирает! Он отходит на некоторое расстояние от своей дамы, но останавливается как вкопанный, не поворачиваясь к ней лицом. Его руки в перчатках сжимаются в кулаки, он смотрит под ноги и дышит.

«Подойди к ней! Поведай о своей правде!»

В конце концов он возвращается, и я почти рукоплещу в одобрении. Приблизившись к ней, он медленно опускается на колени на снег и поднимает руку, чтобы коснуться ее волос. Рукав его мантии сдвигается, и в этот момент я вижу край метки, которая лишь частично скрыта перчатками.

Лес знает эту метку. Я шиплю от отвращения, и на этот раз они оба резко смотрят вверх, на деревья. Он — с подозрением, она — с ужасом и ожиданием.

Да. Что-то определенно не так.

В природе моего вида вмешиваться в дела человечества. Мы не созданы пассивными наблюдателями. И поэтому я позволяю снегу падать сильнее вокруг пары, быстро лишая всякой возможности отступить.

В момент слабости она тянется к нему, и, к счастью, он не противится.

«Хороший мальчик».

«А теперь поцелуй ее».