Глаза Авроры

— За что тебя так? Полицию! Нужно вызвать полицию! — все кудахтала она надо мной.

— Не надо никого вызывать! — недовольно прохрипел я, ощупывая свою челюсть.

Говорить было больно, как, собственно, и дышать. Я протянул руку к своему затылку и нащупал большой рубец. Он сильно выступал и был сантиметров десять. Эту рану я получил, когда в неистовстве крушил всю квартиру, мучаясь от ломки. Та ночь с Авророй на ее дне рождении была ложью. На самом деле в этот момент я, как жалкий червь, валялся на полу, извиваясь и корчась от боли на осколках стекла и зеркала. Во всех реальностях я был жалким куском дерьма. Именно так я себя сейчас и ощущал.

— Надо сделать компресс! Сейчас принесу!

— Не надо мне ничего!

— Тогда хотя бы скорую вызову, — не унималась соседка.

— Не надо никого вызывать! — не сдержавшись, гаркнул я.

Старушка замерла.

— Уходите! — крикнул я на нее еще громче.

Мне нужно было собрать все пазлы воедино, а она только мешала. Марта в нерешительности отошла на пару шагов назад, испуганно глядя на меня.

— Вон! — заорал я.

От этого все ее сомнения испарились, и она торопливо вышла, тихо закрыв за собой дверь.

Я продолжал сидеть на полу, прислушиваясь к боли во всем теле, по большей части для того, чтобы меньше ощущать боль эмоциональную. Мне открылась правда о прошлой жизни. Судя по всему, я написал книгу, которая провалилась. От этого впал в депрессию и стал употреблять наркотики. И только Аврора хотела помочь мне, потому что разглядела что-то в моей писанине. Она полюбила меня и вытащила из грязи, помогла встать на ноги. А я… Люк сказал про свадьбу. Получается, я изменял своей невесте, а в конце и вовсе бросил ее. Хуже всего было то, что это не Гелиос из прошлого сделал ей больно — а я.

Неужели из-за наркотиков я спутал реальность с вымыслом? Возможно, я видел Рейчел раньше, и она мне настолько понравилась, что я решил сделать ее главной героиней моей книги. А назвал ее Авророй лишь для того, чтобы поблагодарить таким образом мою теперь уже бывшую невесту за свое спасение. Вот только что в моих воспоминаниях делала Джин? При мыслях о ней я ощущал странное смешение чувств: эйфория и ненависть. Мне было неприятно вспоминать ее ухмыляющийся образ. Она будто смеялась надо мной. Словно что-то знала, из-за чего имела надо мной власть. Но больше всего меня интересовала моя якобы книга, которая оказалась провальной. Что такого Аврора увидела в ней? Про что я мог вообще писать? У меня не было ни фантазии, ни какого-либо опыта, который помог бы мне в писательстве, и уж тем более вдохновения. Сочиняя сценарий для дешевой мелодрамы, я понимал, что это не мое. Мне не нравилось писать. Как я мог сотворить целую книгу? А еще я был в полном замешательстве оттого, что теперь при воспоминании об Авроре я начинал ощущать непонятное тепло в груди. Но ее светлый образ омрачался, откуда ни возьмись, чувством стыда и тревоги.

Все свалилось на меня одной кучей. Мне было сложно разобраться в этой свалке воспоминаний. К тому же были большие пробелы, которые я не мог восполнить. Вопросы один за одним наваливались на меня. Я вспомнил, что в моем бывшем кабинете были большие стеллажи с книгами. Наверняка одна из них моя. Мне нужно прочитать ее. Это ничего не исправит, но я хотя бы лучше начну понимать свое прошлое. Нужно уже наконец разобраться в бардаке, который творился у меня в голове. Но встретиться с Авророй в квартире мне было сейчас категорически нельзя. А придумать, как проскользнуть к ней домой незамеченным, у меня не получалось. В конце концов я решил рискнуть.

Я еле как поднялся на ноги. Низ живота не переставал ныть, отчего мне пришлось идти до валявшегося на полу телефона слегка согнувшись. Написав Рейчел, что у меня сегодня не получится с ней встретиться, я поехал прямиком к дому Авроры. Мне не хотелось попадаться на глаза ни ей, ни Люку, но я чувствовал, что просто обязан прочитать эту книгу.

Вспотевшими руками я нажал на звонок, надеясь, что дома никого не будет.

«Еще одну встречу с Люком я явно не переживу».

Нажав на звонок второй раз, я начал немного успокаиваться. Только после третьего раза я все же решился отпереть дверь своим ключом. В квартире была тишина — дома никого не было. Но даже так я старался ступать по паркету как можно тише. Это было инстинктивным желанием не обнаруживать себя.

Мой кабинет остался точно в таком же виде, как и в тот день, когда я уехал отсюда с сумками. За исключением отсутствующих ноутбука и бумаг, лежавших раньше на столе. Подойдя к шкафу, я стал просматривать книги. Многие из них я знал. Это были классические произведения прошлых столетий. Ни на одной не было моего имени. Быть не могло, что именно моей книги не было в доме. В то время пока я повторно просматривал полки, в голову пришла одна мысль: раз уж Авроре так понравилась книга, то, значит, она должна была быть в ее вещах. Так оно и было. Я нашел книгу в ее тумбочке у кровати. На твердой обложке был черно-белый голубь, пикирующий на город. Большими буквами было выведено название: «Последний полет».