Главред: назад в СССР 2

— Помните, что вы делаете газету нового формата, — я продолжил. — Такие, как Людмила Григорьевна, будут пытаться вас тормозить, тянуть назад, обесценивать ваши старания. Будьте готовы к этому. Однако не игнорируйте. Прислушивайтесь. Возможно, что-то из критических замечаний будет справедливым. Я уверен, Метелина сама способна на большее, просто засела в своей раковине стабильности и закостенелых привычек. Но выковырять ее оттуда — это моя задача. Поверьте, она еще станет нашим союзником. А вы, Зоя Дмитриевна, не стесняйтесь советоваться. Я вас не брошу на амбразуру без поддержки. Вам ясно?

— Так точно, — девушка даже в струнку вытянулась. — Спасибо!

— Теперь КАЭС, — я перешел к основной части беседы. — Перед нами стоит важная задача, и я хочу, Зоя, чтобы вы это прочувствовали. Под угрозой вся атомная отрасль нашей страны. Чернобыль, к сожалению, запустил механизм страха. Это трагедия, но еще и урок на будущее. Он поможет нам и всему человечеству учесть ошибки и не допустить их в дальнейшем. А еще — когда произойдет новая катастрофа, она уже будет не столь страшна.

— Вы считаете, что они будут? — глухо спросила девушка. — Эти катастрофы?..

Разумеется, будут. Так мне хотелось ответить и рассказать об истории со станцией «Фукусима-1» в Японии. О том, что эта авария оказалась сопоставима с чернобыльской. Более того, на островах было разрушено не один, а целых три реактора, но… Уже зная про возможные опасности, их активные зоны смогли остановить, не допустив взрыва. Получилось бы это без событий апреля восемьдесят шестого? Кто знает…

— Какие-то инциденты все равно неизбежны, — продолжил я уже вслух. — Но задача людей — усвоить урок Чернобыля и двигаться дальше, а не превращать его в знамя новой охоты на ведьм. А наша с вами задача, как журналистов, это помочь людям воспринимать случившиеся через призму знания, а не мистики или веры.

— Я все сделаю, как мы с вами и обсуждали, — серьезно кивнула Зоя. — Буду фиксировать все, что происходит, опрашивать специалистов, брать комментарии…

— И вы их получите, — заверил я. — Госбезопасность в этом заинтересована, поэтому нам и другим журналистам дают полный зеленый свет. Никто не будет чинить вам препятствий, в противном случае будет скандал… И не в пользу того, кто посмеет что-либо скрыть.

— Евгений Семенович, — Зоя помолчала, глядя в свой блокнот, потом подняла взгляд на меня. — Я понимаю, что это может прозвучать бестактно… Вы очень изменились за эти два месяца. Как будто совсем другой человек.

— После удара-то? — усмехнулся я. — Знаете, Зоя, нам всем рано или поздно может понадобиться такой вот удар, чтобы начать меняться. И стать лучше.

— Просто… — она запнулась и потупила взор. — Раньше бы вам и в голову не пришло отправить меня или кого бы то ни было из нашей редакции на открытие нового блока АЭС. А вы еще как-то смогли договориться с комитетом госбезопасности. Я же знаю, что без них этого бы не получилось. Как вам это удалось?

— Работа такая, — ответил я фразой из одного хорошего фильма.

— Иногда мне кажется, будто вы знаете больше, чем говорите, — продолжила девушка. — Например, про те же станции… Вы же мне рассказывали, что новые АЭС не будут достроены. В Минске, в Крыму…

— У нас подо Ржевом, — добавил я. — Даже не начнут. А мы можем все это изменить. И должны этим шансом воспользоваться. Не забудьте, что потом ваш материал будут оценивать читатели по бюллетеням. Заодно испытаем на старой газете механизм обратной связи для новой. Еще там будет журналист «Калининской правды» Николай Осокин, передайте ему от меня привет и попросите помочь, если понадобится. Он, кстати, тоже напишет для «Андроповских известий» небольшую заметку. А мы с Соней и другими коллегами будем собирать комментарии от наших знакомых ликвидаторов. И помните: от нашей с вами работы зависит многое. Не побоюсь этого слова — будущее зависит. Будущее…

Продолжение следует