Читаем Главный рубильник. Расцвет и гибель информационных империй от радио до интернета полностью

Схема соединения абонентов также способствовала успешной конкуренции независимых компаний с Bell. В сегодняшнем автоматизированном мире чем больше сеть, тем она лучше. Вы можете соединиться с множеством людей из самых разных точек мира. Но в то время операторам приходилось физически соединять один телефон с другим: «Назовите номер, пожалуйста!» (мы еще вернемся к телефонисткам в другой главе). Поэтому большая сеть означала медленные переключения, частые заторы и поломки. Эта уязвимость позволила Независимым начинать свой бизнес с узкого круга клиентов. В некоторых районах Bell вообще никогда не предлагала свои услуги, что дало возможность Независимым стать первыми на рынке.

Поначалу Bell просто игнорировала появление конкурентов. Торговый журнал Telephony печатал истории о фермерских телефонах в разделе «Юмор». Bell могла себе позволить такое отношение, пока фермеры работали в регионах, не охваченных ею. Но по мере того как Независимые строили все больше линий и создавали свои собственные объединения, они постепенно стали угрожать власти Bell. В конце концов в начале столетия она развернула кампанию против тех, кого теперь называла «оппозицией». И эта кампания была жестокой по меркам любой промышленной войны. Само собой разумеется, AT&T наотрез отказалась соединять свою систему с линиями Независимых, но этим она не ограничилась, а пошла гораздо дальше, чтобы сохранить монополию. Опираясь на доходы с других, более сильных рынков, Bell резко сбивала цены во всех регионах, где развернулась борьба, — так называемая тактика искусственного занижения цен[15]. Частым явлением было вредительство, причем с обеих сторон. Пол Лацке, сторонник Независимых, писал: «Повсеместно использовались подкупы и взятки, систематически демонтировалось оборудование, порой даже происходило насилие вплоть до анархии»{71}. Согласно одному свидетельству, представители Bell выдирали провода с телефонами, а затем «в поистине средневековой манере сваливали все это в кучу на улице и поджигали — чтобы дать урок на будущее»[16]{72}.

Независимые с нравоучительным пафосом жаловались на свою судьбу всем, кто готов был слушать. «Те, кто стал свидетелем весьма своеобразных, дикарских методов монополии Bell, знают, что это, без вопросов и сомнений, самая бессовестная компания в США. По сравнению с финансовым и промышленным злодейством Bell гигантский трест Standard Oil — просто детский сад», — написал один из Независимых в Sound Waves, «ежемесячном журнале, посвященном интересам независимой телефонной связи»{73}.

Но как бы ни была «коварна» стратегия Bell, в итоге она оказалась неэффективной. Никакие срывания проводов не могли отменить того факта, что Независимые удовлетворяли спрос на более дешевые телефонные услуги. К началу 1900-х гг. власть Bell стала угасать, словно она была Гулливером, которого свалили сотни лилипутов. По мере того как бизнес Независимых становился все более прибыльным и защищенным, даже их высказывания загорелись новым оптимизмом: «Дни процветания Bell прошли и никогда не вернутся. Общество научилось ценить хороший телефонный сервис и вежливое обслуживание, и люди больше не согласятся на грабительские цены и примитивные методы бостонского треста»{74}. К 1907 г. Пол Лацке, продвигая идеи Независимых, выпустил маленькую книжку под названием A Fight with an Octopus («Бой с осьминогом»). В ней говорилось о 3 млн телефонов Независимых против 2,5 млн у Bell и о полной победе на Западе. Лацке впоследствии предсказал, что «финальное сражение» развернется в Нью-Йорке: «Руководство Bell сделало остров Манхэттен своим Гибралтаром. Его защита станет захватывающим зрелищем… величайшая промышленная война века»{75}.

<p>От республики к империи</p>

В начале 1900-х гг. Вейла, который жил тогда в Буэнос-Айресе, пригласили на остров Джекил в Южной Каролине, чтобы поиграть в карты с человеком, о котором он знал только понаслышке. Во время этого визита или вскоре после него тот человек поделился с Вейлом своим планом, в то время секретным. Он и группа других финансистов собирались захватить контроль над Bell с целью не только восстановить ее прежнее господство, но и построить величайшую монополию, которую только знал свет. И во главе он хотел поставить Вейла. Как было известно Вейлу, собеседника стоило принимать всерьез, поскольку этот временный житель острова Джекил был не кто иной, как Дж. Морган, один из крупнейших монополистов той эпохи — впрочем, как и любой другой{76}.

В 1907 г., заручившись согласием Вейла, Морган начал воплощать свой план в жизнь. После серии молниеносных финансовых маневров он получил контроль над Bell и выгнал бостонских владельцев. 62-летний Вейл занял пост президента American Telephone and Telegraph (AT&T), которая теперь являлась головной компанией, объединяющей всю систему Bell. Подобно легендарному возвращению Стива Джобса в Apple, новый приход Вейла в Bell изменил все.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес