Главная война Средневековья

Несмотря на отчаянные административные и дипломатические усилия английской короны, к 1223 г. назрел очередной вооруженный конфликт между Англией и Францией из-за континентальных владений. Теперь яблоком раздора был французский юго-запад. Филипп II, опираясь на графа Лузиньяна, подготовил себе внутреннюю поддержку – на его стороне оказалась какая-то часть коммуны Ла-Рошели и ряд феодалов Пуату и Гаскони. Верный англичанам мэр Ла-Рошели сообщал в конце 1223 г., что «бароны Пуату готовы перейти под юрисдикцию французского короля, если он этого захочет»[25]. Английской монархии в предстоящем конфликте совершенно не на кого было рассчитывать. После разгрома Фландрии в начале XIII в. она пока была вынуждена сохранять позицию верного вассала Франции. На Пиренейском полуострове внешнее дружелюбие в отношении Англии в 20-х гг. XIII в. проявлял только король Наварры. Однако это ограничивалось дипломатическими контактами: Санчо VII предупреждал Генриха III о тревожной обстановке в Байонне и угрозе перехода этого города под власть Кастилии. Обострение англо-кастильских отношений, которое произошло в начале XIII в. из-за Гаскони, временно ослабело, но продолжало оставаться актуальным, так как вопрос о Гаскони кастильские короли считали открытым. В атмосфере надвигающегося конфликта с Францией из-за юго-западных земель позиция Кастилии представляла большую опасность для Англии, особенно существенную из-за того, что последнее английское владение располагалось на границе со странами Пиренейского полуострова. В начале 20-х гг. английская корона испытывала также заметные внутренние трудности, связанные с последствиями недавней гражданской войны. Матвей Парижский сообщает интереснейший факт: 25 июля 1222 г. в Лондоне «по наущению французов» произошли волнения, организованные сторонниками принца Людовика[26]. Крайне неспокойно было в Уэльсе, правители которого со времен Иоанна Безземельного использовали любые сложные для Англии ситуации для попыток восстановить свою независимость.

Назревший англо-французский конфликт разразился в мае 1224 г., в конце первого года правления сына Филиппа II Людовика VIII (1223–1226). Новый французский король, недолгое правление которого не оставило отчетливого следа в истории Франции, наиболее заметно проявил себя именно в отношениях с Англией. Как показали первые же шаги Людовика VIII на международной арене, бывший «принц Людовик» не забыл о своем неудавшемся опыте завоевания английской короны в 1216–1217 гг. Честолюбие (Людовик VIII, например, был немало озабочен доказательством своего родства с самим Карлом Великим) и стремление сравняться с Филиппом II в славе и авторитете побудили французского короля начать военные действия в юго-западных владениях Англии немедленно после истечения срока перемирия. Дополнительным толчком к этому послужили политические шаги Генриха III, которые неоспоримо говорили о непризнании им факта утраты части континентальных владений. Сразу после смерти Филиппа II англичане направили к Людовику VIII посольство с требованием вернуть Англии «незаконно отнятую Нормандию»[27]. Не дожидаясь неизбежного отказа, Генрих III призвал феодалов Нормандии к себе на службу, посулив им возвратить владения в Англии. Все это не слишком строго согласовывалось с официальным английским предложением продлить перемирие и обращением к римскому папе с просьбой предотвратить готовящуюся Францией войну.

Конфликт 1224–1227 гг. носил локальный характер. В отличие от прежних вооруженных столкновений между английской и французской монархиями в него не включались другие европейские страны и правители. В 20–30-х гг. XIII в. в Англии и Франции, видимо, сложилось представление о возможности разрешить свои противоречия на континенте без чьего-либо участия. В течение мая – августа 1224 г. французским войскам удалось оккупировать Пуату и часть Гаскони. В этом, и особенно в капитуляции Ла-Рошели, немалую помощь оказал Франции Гуго Лузиньян. Людовик VIII планировал развить свой успех и двинуться на Бордо и Байонну, которые сохранили верность Англии. В этих событиях первой половины XIII в. ведущие юго-западные города начали политические маневры и игру на англо-французских противоречиях. В силу своего выгодного географического положения, экономического процветания и своеобразия исторической судьбы эти города, подобно фландрским, испытывали в XIII в. тяготение к экономической и политической самостоятельности. Нарастающая напряженность борьбы Англии и Франции за Аквитанию создавала для этого благоприятную обстановку.