Глава клана. Том 1

И, казалось бы, совсем недавно я сам уничтожал этих моральных уродов, убийц, грабителей и насильников и даже не задумывался над тем, кто они и могут ли мне что-нибудь противопоставить. А вот так, наблюдая со стороны, вдруг поймал себя на какой-то жалости, в голову начали лезть странные мысли о том, а стоит ли вот так вырезать всех подряд? Может, кто-нибудь из них невиновен… И тут же взгляд словно сам собой начинал выискивать среди улепётывающих недавних врагов фигурки детей или женщин, а может, мужчин, совсем не похожих на бунтовщиков.

Хоть кого-нибудь, за чью смерть можно было бы осудить столь жёстко действующих коллег. Сказывалась усталость и напряжение прошедшего дня, вот и лезла в голову подобная ересь… Доказывая, на мой взгляд, что мы всё такие же люди, а не машины для убийства или что-то вроде детей Уробороса. Всё же это в человеческой натуре, игнорировать бревно в собственном глазу, выискивая соринку у кого-нибудь ещё. Даже если делается общее дело.

А ещё немного радостно было от того, что я не испытывал восторга, глядя на то, как гибли люди. На эту тему Марфа много раз говорила, что, когда чародей в нашем возрасте начинает наслаждаться не собственной победой, не боем, а тем, как умирают другие, самое время обратиться за помощью к «Хранительницам очага». Это значит, что крыша у тебя взяла, да и поплыла, и надо срочно лечиться. Как минимум в моём клане женщины должны не только защищать детей и жилище, в то время как остальные заняты делом, но и помогать с психологическими проблемами бойцам.

– Пойдём-ка лучше спать, – предложил я, вставая с парапета и помогая красноволосой. – Надо отдохнуть. Да и вообще, мы здесь теперь не шибко нужны…

* * *

– …Не, выглядят, конечно, миленько! – вырвал меня из сна без сновидений незнакомый женский голос.

– А я о чём говорю! – а вот это точно был кто-то свой, ну, или как минимум знакомый и тоже прекрасного пола.

– Что вы на меня так смотрите? – вопросительно произнес ещё кто-то высоким, немного надменным, но при этом грудным голосом. – Я что? Непременно должна либо умилиться, либо возмутиться? Да будет вам известно, мне после выпуска порой приходилось засыпать в куда более компрометирующих положениях и компаниях. И после этого ни один ревнитель девичьей чести не посмел даже мяукнуть в мою сторону! В том числе и на моей свадьбе…

– Охотно верю, – рассмеялась первая. – А я, помнится, на последнем курсе однажды проснулась прямиком в бане, в мужской день. Вот потеха-то была!

– Это как же тебя угораздило-то? – спросил второй знакомый голос.

– Да дурами мы были, – усмехнулась женщина. – Поспорили в одном посаде с девчонками из местных простецов, что нам «не слабо» два пузыря медовухи на троих укатать. А как зарок, если мы осилим, они должны были голышом по главной улице пробежаться. А бутылки там, надо сказать, не как под нашу водку, а могучие такие, литра на три!

– И?

– Мы победили, а эти прошмандовки взяли, да и обиделись, – звонко засмеялась женщина. – Только мы с девочками не учли, что медовуха – это не какое-нибудь там винишко, а очень даже коварная штуковина. И вроде в голове кристально чисто, а ножки уже не держат! Так что домой на постой возвращались уже на бровях, а эти сучки взяли и заперли нас в бане! Да ещё и дерюгами прикрыли. Просыпаюсь я такая, вокруг жара, пар, дышать нечем, и тут открывается дверь, в которую вваливается с десяток мужиков в чём мать родила с вениками в руках. Я тогда так завизжала от неожиданности, что чуть стёкла во всём посаде не полопались!

Приоткрыв один глаз, а затем второй, я широко зевнул и с некоторым удивлением посмотрел на трёх женщин. Русую, красноволосую и беловолосую, что оживлённо беседовали неподалёку от нас. Собственно, можно было даже не гадать – последние две оказались кем-то из Ефимовых и Светловых, а вот представительницу своего клана я сразу узнал. Она была одной из наших «Защитниц», вот только имени я ещё не запомнил.

Находились мы в одной из комнат, примыкавших к временно развёрнутому жандармами госпиталю. Собственно, это было сейчас единственное нормально отапливаемое помещение во всём комплексе, служившее его прежним хозяевам то ли бальной, то ли обеденной залой. Централизованное отопление в районе после начала бунта приказало долго жить, а туда командование понапихало переносных печек. Как работавших на живице, так и обычных буржуек, реквизированных, судя по всему, из соседних домов.