Глава клана. Том 1

И почти сразу же точно такой же вихрь образовался вокруг нашего врага. Впрочем, в этот момент он уже успел выстроить чары и выкрикнуть: «Поток Саламандры». Пусть непонятный барьер и накрыл его, но из заклубившегося огненными рыжими завихрениями воздуха уже соткался огромный пламенный змей, переливающийся всеми цветами спектра от жёлтого до малинового.

В следующую же долю секунды он, казалось, только что окольцовывавший своим массивным огненным телом барьер, накрывший призвавшего его чародея, словно локомотив Перевозчиков, на огромной скорости врезался в нашу защиту. Торнадо из вьюги выдержало удар, а нам пришлось зажмуриться из-за полыхнувшей прямо перед глазами вспышки. Да и крыша под ногами с хрустом резко и опасно просела и задымилась.

– Успела, – тихо пробормотала девушка, отпуская меня. – Сволочные чары. От них бегать бесполезно. Не самонаводящиеся, но управляются волей и взглядом. Хотя если сумеешь увернуться от первого удара, то молодец – сразу сбивай противнику концентрацию!

– Не сказал бы, что я хоть что-то запомнил… – буркнул я в ответ, глядя, как вражина вначале аккуратно, а затем уже более уверенно ощупывает окруживший его вихрь снега.

– Ничего, – усмехнулась Анджела, резким движением отрывая почти отрезанный проволокой, пропитавшийся кровью рукав своей форменной куртки. – Выживешь, вам эти чары на третьем курсе в подкорку вобьют. Выть от лекций Леонида Матвеевича будешь!

– Что? – даже как-то удивился я. – Неужели также научат?

– Ну не то чтобы, – обломала меня девушка. – Но вызубрить цепочку печатей заставят. Она относительно длинная, и там есть специфические ручные формы.

– А что ты за свиток использовала? – поинтересовался я, также дотрагиваясь до невидимого барьера, чувствуя, как его холодная и неровная поверхность под ладонью будто медленно движется в противоположенную от вращения снега сторону.

– Клановое заклинание, – ответила она и усмехнулась. – «Око Вьюги». Его наши чаровники используют, чтобы обезопасить во время боя раненых чародеев. Мне оно, конечно, недоступно, но свитку-то всё равно, кто его активирует, и кого выбирают для защиты.

– Мне наставница рассказывала, что через свитки возможно «нецелевое» использование некоторых чар.

– Именно, – кивнула Юсупова. – Сам чаровник «так» не может. Там эмоциональная составляющая важна, желание уберечь и спасти человека. А врагу да в разгар схватки такое вряд ли пожелаешь при всём человеколюбии этого мира! А нам… нужно решить, что делать дальше. Да и, если бы я поставила нормальный барьер, этот гад его либо продавил бы, залив нас чарами, либо сбежал!

– А что тут решать-то? – ответил я, бросив ещё один взгляд на врага, который воспользовался возможностью выдернуть мой нож из своей ноги. – Валить надо!

Хмыкнул, ловко повертев его в пальцах, и явно на пробу резким движением запустил в снежную круговерть удерживавшего его щита. А затем что-то сказал.

– Вот же сволочь! – прошипела Анджела.

– Что?

– А он нас по губам читает, – пояснила она. – Сказал: «Ну попробуйте, детишки!»

– Тогда всё равно «валить» надо, – возразил я, а затем сделал вид, что потёр подбородок, на мгновение прикрывая рот. – Его валить надо!

Как хорошо героям жёлтых приключенческих романов… В них даже у простецов планы победы над страшным вражеским чародеем рождаются за секунды и на лету. И неизменно срабатывают. В реальности же, как, например, сейчас приходилось полагаться на извечный московский авось!

Да даже при всём желании, кто бы нам дал время на то, чтобы выработать что-либо вменяемое! Барьер слетел внезапно как для нас, так и для нашего противника. А через мгновение на то место, где мы стояли, словно обрушился огромный невидимый валун, разнося в дребезги просевшую и дымящуюся крышу, во многих местах которой из-под вздувшегося рубероида вырывались огненные язычки разгорающегося пожара.

Ни меня, ни Анджелу не задело исключительно благодаря более-менее наработанной реакции, позволившей вновь прыснуть в разные стороны, уходя от чар. Вот только дальше мы хоть и старались сражаться вместе, но получалось, что каждый был сам по себе. И этим мастерски пользовался чародей, явно уже успевший понять все наши плюсы и минусы.

Так меня он просто гонял по всей крыше, не позволяя приблизиться, а вот Юсупову нещадно прессовал как куда более опасного противника. Заставляя её отступать и раз за разом поднимать щит.

А затем вдруг полыхнуло, и я в высоком прыжке кувырком ушёл от ухнувшей зеленоватой волны, кольцом разошедшейся от вражеского чародея. Буквально под головой пропустил, потому как увернуться, не перепрыгнув таким вот образом, не успевал. И даже пару ножей каким-то чудом отбил, вот только последний всё равно болезненно впился в подставленную перед сердцем левую руку. Не в локтевой сустав, конечно, а в «мясо» попало, но пробило насквозь, прямо между лучевыми костями.