ГЛАВА 2

Пройдя ещё несколько десятков шагов, он остановился и, повернувшись, подошёл вплотную к подножию ганской каменной стены, ничем не отличающейся от той её части, которую Адам только что миновал, кроме одного. На одном из лежащих в основании, огромном древнем блоке, покрытом мхом, известняком была начерчена еле заметная полоска. Адам нагнулся к ней и осторожно отодвинул в сторону сделанный из сплетенных ветвей щит с искусно уложенными на него кусками дёрна, за которым стала видна чёрная дыра хода, ведущего под основание стены. Заваленный камнем узкий лаз, по которому Эва когда-то пробралась в центр 3, остался в нескольких десятках метров в стороне. Новый подкоп был более просторный. Значительно шире, чем прежний, укреплённый ветками, как заправская шахта, он зиял чёрной пустотой входа.

Довольно осмотрев дело рук своих, Адам снова аккуратно прикрыл вход щитом и для большей конспирации бросил сверху свежую охапку опавших листьев. Довольно отметив, что проход совершенно внешне незаметен, он зашагал в обратном направлении, вдоль огромных древних блоков уходящей высоко вверх каменной границы цитадели центра 3. Пройдя минут двадцать тайной тропой, петляющей прямо у подножия стены, Адам остановился у ствола достаточно крупной лианы, цепляющейся своим ползучими ветками за камни стены. Встав к растению спиной, он сделал пять шагов вперёд и оказался на небольшой полянке, дальней от него стороной упиравшейся в непроходимую длинную стену знакомых кустов. Выйдя на её середину, он стал внимательно разглядывать что-то на земле. Найдя искомое, положил посох и, на цыпочках подбежав к шипасто зелёной преграде, вынул из них несколько сплетённых пучков веток, искусно скрывавших тайное окошко. Его внимательные глаза вглядывались, а уши вслушивались в происходящее с внешней стороны живой изгороди. Не заметив ни ангелов, ни дронов, он, закрыв окошко, вставил на место ветки и быстро вернулся к оставленному на земле посоху. Наклонившись, Адам ухватился за небольшую верёвочную петлю, до этого искусно спрятанную в ещё по-летнему густой траве.

Эва, лёжа на боку, дремала на выглядящей совершенно убого, но при этом достаточно широкой подстилке, сделанной из веток и травы, поверх которой была наброшена практически потерявшая свой первоначальный цвет старая офисная штора. Единственное крохотное окошко небольшой сырой клетушки, где располагалась лежанка, было очень плохим источником света и служило скорее для притока свежего воздуха, который из-за отсутствия сквозняка был спёртым и душным.

Внезапно она открыла глаза и, повернувшись на спину, испуганно схватилась руками за низ живота. Её глаза широко распахнулись в осознании произошедшего. Полежав с минуту, она снова повернулась на бок и, подтянув ноги, свернулась калачиком. «Значит, то, что у неё уже так долго не шла кровь, это не милость живущего здесь Бога?» – со страхом думала она. Слеза сомнения скатилась по её щеке, и она, быстро вытерев одинокую солёную дорожку, тревожно прислушалась к прервавшим её размышления достаточно громким шагам Адама, послышавшимся с наружи.

Потянув на себя спрятанную в траве верёвочную петлю, Адам поднял изготовленную по той же технологии, что и щит у стены, крышу, одновременно являющуюся и потолком землянки. И несмотря на то что плетение веток оставило между толстыми лозами щели, уложенный сверху слой дёрна и листья надёжно укрывали от возможной непогоды убежище, почти полностью занятое лежанкой, на которой Эва, сощурившись от ворвавшегося в подземелье света, тут же испугано села. Решив, что напугал любимую тем, что сумел так тихо подкрасться, Адам, широко улыбнувшись, похлопал себя по наполненной продуктами котомке и спрыгнул вниз. Потянувшись, он взялся за узел, соединяющий концы верёвочной петли, и, аккуратно опустив крышу на место, вновь совершенно скрыл место вырытого в земле их тайного убежища.