ГЛАВА 2

Шагая по уходящей вниз винтовой лестнице, он физически ощущал, как сырой, лишённый кислорода спёртый воздух, буквально не желая наполнять лёгкие обволакивает его кожу, заставляя покашливать практически при каждом вдохе. Потерявшемуся во времени Адаму казалось, что он спускается бесконечно долго. Но вот череда одинаковых ступенек привела его в тамбур, на одной из стен которого, под красной, мигающей лампочкой индикации тревоги, он увидел закрытую ржавую дверь с круглым штурвалом замка и небольшим пыльным окошком иллюминатора, в котором с равными промежутками времени просматривались мелькающие внутри всполохи света. На полу, прямо у двери, к своем ужасу, он увидел останки давно умершего человека, рядом с которыми валялась пустая канистра с надписью “Центр 3”. Прогоревший остов рёбер жутко торчал над остальными костями мертвеца, а череп страшно смотрел пустыми глазницами куда-то мимо него на стену. “Одиннадцатый”, – прошептал Адам, с ужасом глядя на своего предшественника. “Ты не дал похоронить его”, – прошептал он, не в силах отвести глаз от древних останков. “После инцидента доступ в дата-центр всегда закрыт, – неожиданно громко ответил ГОДсис. – Но не думай о нём. Он давно уже мёртв, а ты пока ещё нет”. “Я ещё нет”, – тихо повторил Адам. Затем, пересилив себя, стараясь не задеть, аккуратно перешагнул через прах бедного одиннадцатого. Оказавшись вплотную к двери, его уши уловили доносящиеся из-за неё короткие звуковые сигналы тревоги. Попытавшись рассмотреть хоть что-нибудь в затянутом пылью окошке, Адам вплотную прильнул к мутному от времени стеклу. Не сумев ничего разглядеть, он нажал кнопку под надписью “Дверь”. Электронный замок, щёлкнув, открыл с поворотом скрипящие внутренности замка. Но тяжёлое, с разводами ржавчины тело двери не двинулось и на миллиметр. “Закисла” – подумал Адам. Он взялся за штурвал механизма замка и, потянув его, попробовал открыть дверь вручную. Но проржавевший механизм не поддался. Тогда, ухватившись уже двумя руками, он навалился всем телом и попытался с силой крутануть штурвал запора. Боль в ребре и укушенная Эвой рука были плохими помощниками, поэтому, как двадцать второй ни старался, дверь оставалось неподвижной. На какое-то мгновенье Адаму даже показалось, что ничего у него не получится вовсе и он так и останется тут, в тёмном, мрачном коридоре навсегда. Но мысль об Эве и обретённый смысл жизни придали ему силы. Он, снова навалившись телом, напрягаясь, давил и давил на старый штурвал замка до тех пор, пока каким-то седьмым чувством не ощутил, что древний механизм чуть-чуть, на какую-то сотую долю миллиметра, но провернулся. Обливаясь потом, Адам буквально висел на круглом неподдающемся запоре. Чувствуя, как силы покидают его, словно тяжелоатлет, поднимающий штангу, он протяжно закричал: “Аааа!!!”

И словно испугавшись, колесо со скрипом провернулось. Дверь, образовав в проёме маленькую щель, обдала его облаком пыли и запахом давно не проветриваемого помещения. Откашлявшись, Адам потянул на себя её скрипящее на древних петлях стальное тело и увидел небольшой тёмный коридор с висящими на стене совершенно пыльными, истлевшими остатками белых халатов, оставленными умершими много веков назад людьми. Он разглядел, что неосвещённый коридор заканчивался основным залом дата-центра, который и высвечивался ядовито яркими вспышками стробоскопа аварийной индикации, сопровождаемыми короткими сигналами тревоги. Выход из коридора в основной зал преграждал лежащий на полу шкаф с разбитыми приборами и торчащими из мёртвых хард-дисков оборванных шлейфов проводов.

Не зная, чего ждать от ГОДсис, Адам положил посох так, чтобы он в случае чего помешал закрыть и эту дверь. А затем, перебравшись через сваленную землетрясением мебель, попал в основное помещение дата-центра. Сигнал тревоги выключился, а лампы, расположенные вдоль стен на потолке, не добивая и до половины высоты комнаты, загорелись ровным лучами люминесцентного света, совершенно не перебивая так и не выключившийся аварийный стробоскоп.

Адам обвёл взглядом пыльное помещение.