Гламурная жизнь

— Ни стыда ни совести, — заявила Катарина без всякого вступления, — не могу дождаться, когда наконец увижу его раздавленным. Вместе с Виттой. Вот посмотришь. За такие вещи надо платить. Кстати, Герберт говорит, что с удовольствием составит тебе компанию во время визита к Леандеру. Я все ему передала. Он уже готовится. Обратила внимание, что они потеснили с обложек Бориса и Бабс (Знаменитый теннисист Борис Беккер и его подруга, родившая от него ребенка)? А это кое-что значит. — Катарина много лет была поклонницей Бориса и Бабс и не оставляла надежду, что они наконец сойдутся, причем хотела этого не меньше, чем их ребенок.

— Они навсегда останутся нашей самой яркой парой. Кто еще кроме Хайди Клум, Штеффи Граф и Франца Беккенбауера достоин представлять нас в мире?

— Карл Лагерфельд и Армин Мюллер-Шталь, — успокоила я ее.

Потом положила трубку и как раз собиралась вернуться к журналу, но снова зазвонил сотовый. Значит, мама. Она очень боялась, что я начну переживать. Успокоив и ее, я снова повернулась к Максу и Вере.

Они все еще качали головами.

— Как она гордится тем, что ею заинтересовалась пресса. Посмотри сюда. Как преданно она смотрит ему в рот! — Снимок сделал тот же самый фотограф, с помощью которого по мановению руки Леандера я скатилась на уровень спутницы, хотя по буквам продиктовала свою фамилию. Стоило Леандеру, как это принято у добрых старых друзей, произнести: «Тут ничего серьезного. Не превращай это в акт государственной важности», и вот ты уже не человек, а анонимная спутница.

Взгляд Макса выражал тревогу.

— Как ты себя чувствуешь?

«На удивление хорошо», — подумала я. Ситуация казалась мне все более и более смешной. И почему мои друзья мне не верят?

— Все в норме. Давайте работать, пора заканчивать эту тягомотину. Я уже пишу последнюю главу.

Они ушли, не забыв обменяться озабоченными взглядами.

Я еще раз посмотрела на обложку. Ведь это могла быть я. Хотелось бы мне жить такой жизнью? Постоянно пребывать в тени Леандера, считаться не самостоятельной женщиной, а просто женой. Не слишком ли высокая цена? Не случайно доктор Корнелиус сказала, что, впутываясь в эту историю, я не ощущала никакой опасности, потому что сразу почувствовала ее неестественность.

Хорошо, что мне удалось выпутаться да этой истории, я смогла оценить изнанку жизни. Я поняла: мне нужны реальные отношения с мужчиной, который может сделать меня счастливой, который не будет заниматься онанизмом перед собственным отражением в зеркале, а проявит интерес ко мне.

Пока я предавалась этим мыслям, снова зазвонил сотовый. Кто же еще решил выразить мне сочувствие?

Леони.

— Привет. Сегодня я ходила за покупками и видела заголовки в журналах. Вам наверняка сейчас очень больно. Я хотела сказать, что не имею ничего против вашего плана. Попытайтесь. Вчера вечером я разговаривала со своим другом.

— Я очень рада. И как он отреагировал?

— Сначала я так мялась и дергалась, что он решил, будто я собираюсь его бросить. А потом обрадовался, узнав, что речь совсем о другом. Но мне пришлось его удерживать, он хотел найти Леандера и с ним разобраться. А ведь вообще-то он пацифист. В любом случае следующий раз мы пойдем в клинику вместе. А еще он передает привет вам и Катарине. Он очень вам благодарен за то, что вы меня заставили во всем ему признаться, и я полностью с ним согласна. Ни пуха ни пера, пусть все получится, как вы задумали. Держите меня в курсе, хорошо?

Я с удовольствием пообещала.

Постучалась Вера:

— Пия, мы собрались выпить в «Бартоке». Пойдешь с нами?

Почему бы и нет? Дома меня никто не ждет. Я, собственно, не слишком стремлюсь стать алкоголичкой, но и одиночество меня не прельщает. Я позвонила Лилли и пригласила присоединиться.

В «Бартоке» все обрадовались, увидев нас с Лилли.

Мы взяли по пиву, и Лилли принялась информировать меня о новостях на канале.

— Представляешь послезавтра Леандер и Витта будут гостями на «Допросе».

Макс вполуха прислушивался:

— Эй, дамы, давайте сменим тему! Я не могу больше слышать эти имена. Принесу еще выпить.

С удовольствием. Я смотрела, как он идет к бару. На полпути его остановила светловолосая красотка, которая принялась бурно здороваться. Они явно знакомы. Лилли толкнула меня в бок:

— Ты знаешь, кто это такая?

Я понятия не имела.

— Новая топ-модель. Ее зовут Каприче. И откуда только Макс ее знает?

Наверняка с фотосессии. Мне показалось, что он нервничает и пытается от нее отделаться. И тут до меня дошло. Это и есть его любовь, его несчастная любовь! Он знал, что она здесь, и не случайно предложил нам наведаться в «Барток».

Идти один он не хотел. Уж слишком она хороша. Интересно, ее ноги где-нибудь заканчиваются?

На прощание она поцеловала его в губы, и снова в животе у меня появилось странное ощущение. Вера сказала, что он целуется так же хорошо, как и выглядит, то есть невероятно хорошо. Я твердо решила больше ничего не пить и храбро перешла на «Биттер Лемон».

Около полуночи я собралась домой. Лилли и Макс тоже решили, что пора спать.

— Пия, ты не возьмешь меня с собой? — спросил Макс. — Мне бы хотелось оставить свою машину здесь.