Гладиаторы

— Акциан! — он хлестнул руками себя по ляжкам. — А я давно тебя поджидаю. И даже велел приготовить жаркое под крепким соусом.

— А вино? — улыбнувшись, спросил Акциан. — Уже разбавил водой?

— Я приготовил для тебя амфору фалернского, которая достойна стола самого императора.

— Ну, веди меня и моего товарища к очагу. Вечер холодный и мы продрогли.

Диокл подвел их к грубо сколоченному столу у самого очага, что горел у левой стены пиршественного зала. Новые посетители сели за стол и выпили по кубку вина.

— Отменное вино, — похвалил Акциан.

— Еще бы! — воскликнул Диокл. — Оно храниться уже больше 30 лет. Я не угощаю своих друзей дрянью.

— Ну, неси нам свое жаркое, — ланиста бросил на стол несколько сестерциев.

— Будет исполнено, — широкая ладонь сгребла деньги и хозяин таверны удалился.

— Ты удивлен, что я пригласил тебя, Децебал? — ланста внимательно посмотрел в глаза даку.

— Если честно, то да. Ты не балуешь гладиаторов подобным обращением. Да и никто из ланист и рутиариев не балует нас. Мы для вас не люди. Мы рыбы годные лишь для того, чтобы умирать в угоду толпе и потешать её своими предсмертными криками.

— Это почему же? — ланиста налил еще вина. — Я лично уважаю вас. Все гладиаторы в этот месяц кумиры толпы. Да и деньги вы мне стали приносить немалые. И живыми вы остаетесь, убивая капуанцев. Поэтому я получаю прибыль вдвое против ожидаемой.

— Значит ты, господин, ценишь нас только за это? — Децебал выпил свой фиал до дна.

— Странный ты человек, дак. Очень странный. Да разве люди ценят другу друга не из-за выгоды, что могу получить друг от друга? Посмотри на купцов, что больше всего уважают своих партнеров по торговле. И именно потому, что эта торговля приносит им взаимную выгоду. Вот и наше с тобой сотрудничество приносит нам с тобой выгоду. Ты победил на арене и принес мне деньги. А я угощаю тебя хорошим вином.

— Но ты больше не держишь на меня зла, за мой побег?

— Нет, но я знаю, что эта мысль еще не выветрилась из твоей башки. Ты все еще думаешь о бегстве. Ты точно не успокоился. С такими как ты — тяжело, — взгляд Акциана вперился в гладиатора. Ланиста словно хотел проникнуть на самое дно помыслов своего раба.

— Я не скажу, что готовлюсь к побегу, но в своей жизни я еще не разобрался. Я много думаю о Римской империи и причинах её могущества. О своем месте в этой империи.

— Думающий раб, — произнес ланиста, отведя взгляд в сторону. — Что может быть хуже этого?

— Шрамы на твоем теле выдают в тебе воина, Акциан? — перевел разговор в другое русло Децебал.

— Да кем я только не был в своей жизни! Многие пути я исходил и многое понял. Знаешь, как я начинал свою жизнь? Ну, в то время когда мне было столько же лет сколько тебе?

— Нет. Об этом в казармах не говорят.

— Еще бы. Об этом совсем никто сейчас не помнит. Но тебе я хочу рассказать о начале своего жизненного пути. Я сам родом из Аримина. Это городок в Северной Италии, на побережье Адриатического моря. Мои родители были людьми незнатными и совсем небогатыми. Но брат моего отца сумел перебраться в Рим и даже кое-чего там достичь. Отец, однажды, сказал мне, что если я хочу быть удачливее его в своей жизни, то должен также отправиться в Рим и попытать там счастья.

— И что? — спросил Децебал ланисту.

— И я приехал в Рим! И стал искать своего дядю, который служил у самого императора в преторианской гвардии.

Акциан выпил вина и продолжил:

— В нашем маленьком городке дядю считали важной персоной, но в Риме, когда я искал его, оказалось, что его никто не знает и, таких как он в Вечном городе были тысячи. Кто не видел Рима, тот меня не поймет. Поэтому не стану много говорить об этом тебе. Ты ведь не видел крупных городов?

— Помпеи для меня громадный город. На моей родине таких нет.

— Вот я и говорю, что не поймешь. Я бродил по ночным улицам Рима и не знал, где голову приклонить. Да и денег не было. А есть ужасно хотелось. И вот тогда то Фортуна мне и улыбнулась. А это капризная богиня и она редко дарит свои улыбки смертным.

— И как она улыбнулась? — Децебал заинтересовался рассказом ланисты.

— Я увидел, что шайка грабителей напала на рабов, несших крытые носилки и освещавших дорогу факелами и лампадариями. Трусливые рабы сразу же разбежались, и грабители стали вытаскивать человека из носилок. Я бросился на них, ибо у себя в Аримине считался неплохим кулачным бойцом. Я разбил носы двоим из нападавших, и тогда на меня бросился третий. Это был рыжий детина, который хотел угостить меня своим кулаком. Я приготовился к защите, но другие воры повалили меня на землю. Они словно оберегали этого рыжего. Меня трахнули чем-то по голове, и я потерял сознание.

— И это все? — спросил Децебал, когда Акциан замолчал. — И чем здесь улыбка Фортуны?