Гладиаторы по закону

- Понятно, - дружелюбно произнес Мандин, - сюда посадили тебя.

- Точно. Чарльз, как насчет того, чтобы пообедать вместе?

- Может быть, Вилли, мне нужна помощь.

Тот с упреком посмотрел на Чарльза.

- Я надеюсь, это не касается моей работы? Дружище, ты не представляешь, какое гнусное место здесь у меня.

Ну что ж, подумал Мандин, руководители фирмы преуспели, вбив одну-единственную мысль в его голову. Две было бы уже чересчур.

- Нет, - сказал он. - Мне нужно узнать, когда и где должно состояться собрание акционеров "ДМЛ-Хауз".

- Не знаю, - блаженно улыбаясь, ответил Вилли. - Ведь об этом должна быть публикация. Ну, хотя бы в газете.

- Да, Вилли. Весь фокус - выяснить, в какой именно газете. До стране их, возможно, около пятидесяти тысяч, а закон просто гласит, что должно быть объявление в одной - и при том не обязательно на английском языке.

Взгляд Вилли стал печальным.

- Я говорю только по-английски, Чарли, - застенчиво признался он.

- Я знаю. Не мог бы ты обратиться в отдел исследований периодики вашей фирмы?

Вилли энергично закивал.

- Разумеется. Все, что угодно. Всегда рад услужить тебе.

Вилли без уверенности в голосе спросил по интеркому, есть ли вообще в фирме отдел исследований периодики. Получив утвердительный ответ, он попросил связать его с этим отделом. Через полчаса, после многочисленных уточнений и запросов, какой-то компьютер прокряхтел, что объявление о собрании акционеров "ДМЛ-Хауз" напечатано в газете калифорнийского городишка Ломпок. И что само собрание назначено на послезавтра в офисе 2003 административного центра города Моррис-таун, штат Лонг-Айленд.

- Вот как! - удивился Вилли. - Похоже, они не слишком хотят, чтобы это собрание посетило много народа.

На следующее утро Мандин ждал, когда прозвенит звонок, возвещающий о начале работы Нью-Йоркской биржи, у двухдолларового билетного окошка.

Он нервно рассматривал скомканный листок с инструкциями Райана. Они были очень точными, за исключением одного.

В них ничего не говорилось о том, как раздобыть две тысячи долларов, чтобы сделать их эффективными. Мандин выругался про себя, пожал плечами и быстро нажал номер 145. Медеплавильная корпорация "Анаконда Коппер". Мандин бросил в щель свой жетон, нажал рычаг и оторвал квитанцию. Возле 19999 других окошечек этого гигантского зала то же самое проделали 19999 других вкладчиков. А на улице десять тысяч опоздавших гудели, как потревоженный улей, дожидаясь своей очереди.

Рынок заработал.

На многогранном табло в центре зала вспыхнули на мгновение и погасли тысячи огоньков. Затем зажглись неподвижные надписи. Начали работать компьютеры, освещавшие состояние дел на бирже.

Мандин навел бинокль на сто сорок пятую строку, но удержать ее в поле зрения было очень трудно - так дрожали его руки.

Прозвенел звонок, и на 145 строке зажглось: плюс три пункта.

Огромный зал задрожал от гула, в котором непристойное трехсловное восклицание Мандина было лишь одной двадцатитысячной частью. Всего двадцать шесть процентов выручки, - простонал он. Ради них не стоило даже спешить к окошку выдачи.

Проходивший мимо маклер с засаленным значком члена биржи на лацкане произнес:

- Эге, приятель, интересуешься металлами.

- Не ваше дело, - огрызнулся Мандин. У него не было времени якшаться с мошенниками, предлагающими залежавшийся товар.

Он повел биноклем по табло, пытаясь разобраться, как начался день на бирже. Услужливый дисплей подсказывал ему, что акции обрабатывающей промышленности в среднем упали на четыре пункта. Металлургия поднялась на три, химия - на семь. Это означало, что одни вкладчики будут воздерживаться от ставок на химию, решив, что из-за повышения акций химических фирм туда потянется большинство. Другая половина будет ставить на химию, так как, по их прикидке, все отшатнутся от нее, посчитав, что все будут ставить на химию из-за повышения акций.

Тридцатисекундный предупредительный звонок!

- Приятель, - не унимался маклер, - следи за металлами!

- Убирайтесь к черту! - хрипло выругался Мандин. Трясущимися пальцами он снова нажал кнопку "Анаконды", купил три квитанции, обругал себя за это и стал ждать.

Когда, наконец, раздался оглушительный стон, он направил бинокль на табло.

145 - плюс пятнадцать пунктов.

- Не забыл того, кто посоветовал? - послышался голос маклера.

Мандин протянул ему доллар. Ему еще понадобится, в конце концов, этот человек.

- Спасибо, дружище, - кивнул маклер. - Ты поступаешь умно. Только гляди, пока что не отступай. Я скажу, когда. Это не безумная истерическая толпа, заполняющая биржу утром в понедельник, которая торопится и быстро остается с пустыми карманами. Сегодня вторник. Смотри сам. Это все мелкие людишки, взявшие отгулы. Они думают, что поступают умно. Я гляжу на них вот уже двадцать лет. Не разбрасывайся.

Чарльз не разбрасывался.

Не иссякал ручеек долларов, которыми он подпитывал маклера - тому либо везло в этот день, либо на него нашло гениальное прозрение. К полудню у Чарльза была пачка квитанций на различные металлы, которые стоили наличными 408 долларов.