Гладиатор

...Крестного чрезвычайно заинтриговал отказ Ивана встретиться с ним. За этим волевым актом виделась самостоятельность такого рода, какую Крестный больше всего ценил в своих исполнителях, хотя никогда и не говорил им об этом. Ему не нужны были роботы с компьютерным мышлением, выполняющие свою работу по заданному алгоритму. Их действия можно было просчитать, предвидеть, а затем и предотвратить... А Крестного всегда интересовал только стопроцентный результат.

Еще ни разу не увидев Ивана, он уже знал, что это тот человек, который ему нужен.

Глава 9

Лещинский метался по Москве, не находя себе места от страха. Он очень боялся, что его уже вычислили, что по его следам уже идет киллер, что пуля вот-вот вопьется в его спину, голову, живот или грудь... Он ожидал выстрела отовсюду и ото всех - от прохожего, от шофера такси, от продавца в магазине и даже от лоточника, от милиционера, от любого из сотрудников министерства или ведомства...

Страх сжимал тисками его грудную клетку, не давая свободно вздохнуть, почувствовать прежнюю уверенность в себе, которой он еще совсем недавно наслаждался.

Лещинский давно не использовал свою служебную машину, предполагая, что она в первую очередь привлечет внимание тех, кто будет его искать... Он спускался в метрополитен, проезжал одну станцию и, выскочив из вагона, бежал наверх, на улицу... Там он стоял и старательно всматривался в поток идущих мимо людей: не попадется ли в толпе лицо, виденное им только что в вагоне метро или на станции? Вдруг его уже преследуют?

По улице он тоже не мог идти спокойно, не озираясь и не привлекая своей суетой внимания прохожих, в которых ему тут же начинали чудиться преследователи. В особенности собственная спина казалась Лещинскому уязвимым местом. Он останавливался у какого-нибудь дома, прислонялся к стене и напряженно всматривался в окружающих людей, с облегчением переводя дух, когда какой-нибудь молодой мужчина проходил мимо, не обратив на него никакого внимания... Впрочем, и женщины не казались ему безопасными. На его напряженный взгляд, устремленный на них, женщины отвечали по-разному - улыбкой или выражением недоумения на лице, но у Лещинского все они вызывали лишь одно чувство - страх.

Лещинский понял, что больше всего на свете он хочет просто жить. Он уже даже жалел о том, что вообще сунулся в это криминальное гнездо - российское правительство. Теперь иначе он родное государственное учреждение не воспринимал.

Ему стала казаться очень привлекательной жизнь какого-нибудь маленького, незаметного - о, сладкое слово! - клерка небольшой и небогатой фирмы. Пусть он будет жить впроголодь, как и все основное население России, пусть у него никогда не будет ни превосходной квартиры, ни машины, зато его дела и его жизнь не привлекут ничьего злого внимания...

Опасного внимания. От одной мысли о котором - холод по спине, дрожь по позвоночнику до самого копчика...

Конечно, Лещинский, глядя на свое поведение со стороны, понимал, насколько все это глупо, и испытывал жгучий стыд, но все равно не мог ничего с собой поделать...

К примеру, он не мог заставить себя пойти домой. При одной мысли об этом ему начинали мерещиться засевшие с винтовками на крышах снайперы, машины с автоматчиками, поджидающие его на улице, пистолетные выстрелы в подъезде... Он слишком хорошо был знаком с различными способами уничтожения человека любого, кто имел неосторожность помешать кому-то из сильных мира сего. Лещинский никак не мог усмирить свое воображение... Стоило ему представить свою огромную квартиру и себя одного в ее необъятных пустых комнатах, как он готов был часами кружить по улицам, лишь бы не прислушиваться, замирая от страха, к безмолвной пустоте жилища, лишь бы не ждать с ужасом в душе, что вот-вот откроется дверь и на пороге появится человек в черной маске на лице...

К вечеру Лещинский изнемог от постоянного напряжения. Он уже дважды звонил Крестному, но не получил в ответ обычного разрешения на встречу. Лещинский знал, что Крестный - единственный человек, который может ему сейчас помочь. "Спрятать в Москве человека для Крестного - пара пустяков, - успокаивал себя Лещинский. - Сколько раз он проделывал такие штуки, хотя бы с тем же красноярским губернатором, которого искали по всей Москве неделю, но так и не нашли. И меня Крестный может спрятать так, что никто не найдет".

Он было немного успокоился, но тут до него дошла двусмысленность последней фразы. И снова крупная дрожь сотрясла его тело... Лещинский чуть не плакал от страха. Пальцы его дрожали, когда он в очередной раз набирал номер, по которому через диспетчера связывался с Крестным, в телефоне-автомате. Свою "Мотороллу" он давно уже выбросил в Москву-реку, боясь, как бы его не запеленговали предполагаемые преследователи.

- Лещ, - услышал он вдруг в трубке голос самого Крестного, - поедешь домой. Там тебя будет ждать мой человек. Пойдешь с ним и сделаешь все, что он скажет. Все. Мне больше не звони, - заныли гудки отбоя...